Конечно, сразу было понятно, что Эрдоган «человеком года» ни за что не станет. И все же авторитет этого политика во всем мире столь высок, что достойной замены ему не нашлось. В прошлом году человеком года по версии Time стал основатель сети Facebook Марк Цукерберг. В этом им провозглашен некий собирательный образ участника протестов.
«Массовые и эффективные уличные протесты было во всем мире просто оксюмороном (сочетанием слов совершенно несочетаемых), пока – неожиданно и резко — начавшись ровно год назад, они не стали определяющим тропом нашего времени. И протестующий вновь стал творцом истории», — объясняет Time свой выбор.
Первый штрих в портрете героя – доведенный до отчаяния полицейским произволом тунисский уличный торговец Мухаммад Буазизи, с самоубийства которого началась волна арабских революций.
В этом году "человеком года" провозглашен некий собирательный образ участника протестов
За Тунисом последовал Египет, где народ поднялся против Хосни Мубарака, преодолев страх перед его казавшимися всесильными спецслужбами. В одну кучу с протестами в арабских странах, вдруг поверивших в возможность демократии, автор редакционной статьи валит «Захвати Уолл-стрит» в «стране победившей демократии», и погромы в Лондоне в августе этого года, также вызванные недовольством полицией, правительством и финансовым кризисом, но принявшие совсем уж уродливую форму, и, как ни странно, Россию.
Сразу было понятно, что Эрдоган "человеком года" не станет. И все же авторитет этого политика в мире столь высок, что достойной замены ему не нашлось
«В Сиди-Бу-Зид и Тунисе, в Александрии и Каире; в арабских городах и поселках на протяжении 6000 миль от Персидского залива до Атлантического океана, в Мадриде, Афинах, Лондоне и Тель-Авиве; в Мексике, Индии и Чили, где граждане мобилизовались против преступности и коррупции; в Нью-Йорке и Москве, и в десятках других американских и российских городов, отвращение и возмущение правительствами и их приспешниками стало неконтролируемым и необратимым», — пишет Time.
К сожалению, в длинном перечне протестов не нашлось места выступлениям на захваченных Израилем территориях – например, в деревне Наби Салех на Западном берегу, где на днях был убит протестовавший против захвата деревенских земель Мустафа Тамими, тоже ставший, таким образом, человеком года.
Примечательно, что завершается пространная статья именно Россией. Западному читателю наша страна до сих пор представляется большим белым пятном. И если события в России описывать в тех же выражениях, что и, например, в Сирии, где жестокость режима просто не оставила ему выхода из политического тупика, то может создаться впечатление, что в России тоже что-то вот-вот произойдет.
Но ставить в один ряд даже американские протесты, не говоря уж об «арабской весне», с тем, что происходило на московских площадях, нельзя даже с натяжкой.
Так что нам, пожалуй, успешный политик, уверенно ведущий страну к процветанию сквозь бури всеобщего кризиса, был бы понятнее и ближе, чем абстрактный и собирательный участник протестов.
