Хасан Баиев: Мы перестали слышать чужую боль, и это одно из самых ужасных последствий войны

— Хасан, вы оперировали людей в первую чеченскую войну, потом ее сменила вторая… А вы продолжали оперировать в полевых условиях в пригороде Грозного Алхан-Кале. Но вместо благодарности на вас объявили охоту, пришлось даже уехать за границу. Но вы все равно вернулись в Россию – и занялись благотворительностью. Расскажите о своей деятельности.

— Мы уже десять лет помогаем чеченским детям, пострадавшим во время войны. За это время мы помогли тысячам людей. Я дважды привозил в Чечню большие команды из Америки – пластических хирургов с мировыми именами. В Чечне они прооперировали 220 детей с тяжелыми врожденными аномалиями. Это очень дорогостоящие операции, которые врачи проводили бесплатно.

Я вернулся в Россию 2007 году. А в прошлом году пробыл в Чечне 11 месяцев – все время работал, прооперировал свыше 600 детей. Это сироты, малоимущие люди, многодетные семьи. Оперировал и взрослых, ведь в течение чеченских войн многие люди получили тяжелые осколочные ранения, которые нуждаются в реконструктивной восстановительной хирургии.

— А какие операции вы проводите?

— Я пластический, челюстно-лицевой хирург. Раньше я оперировал только лица, но теперь занимаюсь и микрохирургией, исправляю врожденные деформации тела.

— Это опыт, который вы получили на войне?

— Да, я был военно-полевым хирургом, оперировал все. Потому что не было другого выхода. К сожалению, этот трагический опыт я получил на войне.

Война если вошла в человека, то навсегда. Когда я покинул Чечню в 2000 году, сразу сказал: я уезжаю в Америку, но война уезжает со мной. Четыре года мне снилась война. Каждый день. Не мог закрыть глаза – я видел только раненных детей, оторванные конечности, смерть, стоны, крики. Конечно, я оперировал чеченских боевиков, русских солдат и офицеров, но в массе своей, тысячами – мирное население: женщин, стариков, детей.

Спал три часа в сутки, все остальное время – проводил за операционным столом. На войне мне помогала вера, несмотря на загруженность, я не бросал молитву. И без молитвы не принимался за оперирование.

— Война — это не только смерть людей, в Чечне появились выжженные поля, были уничтожены лесные массивы, заражены реки и воздух. И сегодня война догоняет чеченцев. Какие еще проблемы, помимо врожденных аномалий, встречаются у детей?

— Страшный рост онкозаболеваний. Особенно среди детей. Официально сейчас в России самая большая рождаемость в Чечне, но там и самая высокая детская смертность. К тому же, по статистике, в Чечне самый высокий уровень врожденных аномалий среди несовершеннолетних.

Чеченский народ, все национальности, которые жили в Чечне во время войны, а это и татары, и украинцы, и белорусы, и русские, и армяне, и ингуши – Чечня была многонациональной республикой – стали жертвами этой войны. Она оставила чудовищный след, потому что травмировала не только тела, но и души. Нет ни одной семьи, где не потеряли бы по два-три человека. И эти раны будут долго заживать.

Чужой среди своих. И чужих

— А не было обидно, что пришлось уехать? Вы спасали людей, а в итоге пришлось спасать свою жизнь.

— Такое было время. Да, впоследствии, выходит, я стал жертвой за то добро, которое делал. Но это война. А на войне всегда царит беззаконие. Я стал мишенью и для федеральных войск, и для чеченских сепаратистов, но простые люди были мне благодарны. Я остался со своим народом, и теперь мне не приходится краснеть, что я бросил его в трудную минуту.

— В США, Великобритании и Японии вы были признаны «Человеком года», получили премию «Врач мира». А в России какие-то награды у вас есть? Государство как-то помогает?

— Нет. Как-то мне предложили стать министром здравоохранения в Чечне. Но мне этого не нужно. Я не администратор, я доктор. Я хочу заниматься тем, что умею – лечить людей. А когда ты становишься администратором или политиком – теряешь все.

— Вы лечите детей не только в Чечне, а ездите по всему Кавказу…

— Оперирую я в Чечне, сейчас там прекрасные госпиталя, хорошие условия. Но, конечно, многого еще не хватает; все оборудование, расходные материалы, инструменты я привожу из США. В Америке все, что касается медицины – очень дорого, зато качественно. К сожалению, о России такого сказать нельзя, здесь и здравоохранение в плачевном состоянии.

Да, ко мне приезжают со всей страны. Я сам ездил по Кавказу, начиная с Дагестана и кончая Ставропольским краем, отбирал детей для лечения.

Многие не понимают, зачем мне это. Есть даже такие, кто уверяют, что у меня есть какие-то корыстные цели, что просто так я бы не стал этим заниматься. Однажды нашу бригаду врачей, среди которых были медики с мировыми именами, обвинили в том, что мы хотим учиться на кавказских детях…

Видимо, мы потеряли сегодня что-то важное. Мы перестали слышать чужую боль. Я столкнулся с этим, когда ездил по Кавказу, и это обидно.

Люди потеряли главные ценности – доброту, сострадание, милосердие.

Простой пример. Я часто участвовал в благотворительных вечерах за границей. И когда владельцы помещений узнают, что мероприятие организовано в помощь голодающим Африки, они всегда отказываются брать плату за аренду.

Здесь – наоборот, порой, завышают. Будто благотворительность для них – пустой звук.

На нацвопрос есть нацответ

— Чеченские войны не только оставили отпечаток на народе республики. Они стали и одной из главных причин роста ксенофобии в российском обществе. Ощущаете это, когда приезжаете в Россию?

— Да, конечно. Как раз на днях у меня брали интервью и подняли вопрос о межнациональных конфликтах, поведении кавказцев. И я сказал – вы сегодня пожинаете свои плоды. А как вы думали — 10-12 лет на всех федеральных каналах транслировалась пропаганда против «лиц кавказской национальности». На ней выросло целое поколение – это футбольные фанаты, это скинхеды, которые убивают «нерусских».

А дети, которые выросли в Чечне во время войн? Это ведь тоже больное поколение, которое видело только зачистки, бомбежки, артобстрелы, убийства, фильтрационные лагеря, пытки. Вы сегодня говорите — почему кавказцы себя так ведут? А как ведут себя скинхеды? Почему российские законы различны для людей разных национальностей?

Они говорят – вот кавказцы танцуют лезгинку. Но почему бы им не танцевать, если также у Кремля ребята отплясывают брейк-данс? Когда я был студентом в Красноярске, меня просили, чтобы я танцевал лезгинку, хотя я не был хорошим танцором. А что случилось сейчас? Почему лезгинка вдруг стала раздражать? Извините, не мы виноваты, а наша национальная политика, которая, на самом деле, не считается ни с малыми народами, ни с большими.

Вот я живу в США 13 лет, и за это время у меня (с моим лицом) ни разу не спросили документы. Поэтому я понял, как неправильно мы живем в России. Простой пример – для Америки я ничего не сделал, но они меня уважают именно за ту работу, которую я сделал здесь.

— А все-таки родиной вы какую страну считаете?

— Я очень благодарен Америке, которая приняла меня и мою семью, спасла жизнь. Там живут удивительные люди, которые мне бескорыстно помогали. Конечно, я хочу, чтобы образование мои дети получили именно там. Но это потому, что я думаю, что моя семья, находясь в Америке, будет иметь больше возможностей помочь Чечне, Кавказу, всей России. Но в первую очередь, я считаю себя чеченцем.

Первые пятьдесят

— Вы проводите дорогостоящие операции российским звездам. Не кажется странным, что когда где-то дети погибают под бомбами, в другом месте люди озабочены вечной молодостью?

— Да, я оперирую многих звезд. Это не болезнь, это их прихоть. Они публичные люди, это их дело. К тому же, благодаря этому я помогаю детям. Слава Аллаху, что есть такая возможность.

— Собственный 50-летний юбилей вы решили превратить в благотворительную акцию. Деньги, которые выручат на мероприятии, пойдут в благотворительный фонд «Солидарность».

— Честно говоря, я не любитель всего этого, мне не нужны праздники. Но хочу сделать благотворительный вечер, посвященный детям. Там покажут материалы о моей деятельности, чтобы у людей возникло представление о необходимости благотворительной работы. Я надеюсь, что на вырученные деньги мы сможем еще больше помочь детям.

Юлия Ахмедова.

Вы можете принять участие в совместной благотворительной акции Хасана Баиева и фонда «Солидарность»:

Фонд «Солидарность»

ИНН получателя платежа 7702371513 КПП 772501001
Р/с № 40703810700010019297
в ОАО АРКБ «Росбизнесбанк»
Кор.счет 30101810000000000676
в Отделение Московского ГТУ Банка России
БИК 044552676