В Средние века европейцы считали русскую кухню лишенной изысков и порой варварской. Им казалось, что все блюда за царским столом непременно родом из Азии, а вопрос сервировки в Московии их волновал еще больше. А зря: блюда отражали вкусы местного населения, его культуру и историю, однако дипломаты то ли не намеренно, то ли по недомыслию не понимали этого. Каких блюд боялись иностранные послы в России и что вызывало такой безотчетный страх у, казалось бы, взрослых и образованных людей?
Например, посол Австрии Майерберг при московском дворе отмечал в своих мемуарах, что русские «скорее пожирают, нежели едят». Вряд ли это может внушить страх — удивление, не более. А вот посол датского короля Якоб Ульфельдт вспомнил старинный русский обычай, когда царь в знак особой милости отправлял гостю объедки со своего стола. Такой подарок считался благословением и все без исключения бояре и священнослужители о нем мечтали.
Для иностранцев объедки, пусть даже и царские, были противны: культура сервировки и столового этикета в Скандинавии была другой. Позже она прийдет и в Россию, но при Иване Грозном радовались и объедкам. Аналогично обходились и с вином: пригубив из кубка, государь передал его датскому послу, а тот, пригубив, отправил емкость следующему представителю посольства. Приходилось преодолевать стереотипы — такая уж дипломатическая доля.
Отвращение и страх иностранцам внушали наши обычные блюда
Главным моментом, вызывавшим у дипломатов раздражение, был чеснок. Едва ли не в каждом первом или втором находился ароматный зубочек. На Руси «чёсаный лук» появился в IX веке из Византии и сразу же прижился в кулинарии, пишут П. и О. Сюткины в статье «Непридуманная история русской кухни». Славяне так уважали чеснок, что все дома в стране и царские палаты были пропитаны его «противным для немцев» амбре.
Знаток русской кухни Г. Успенский в 1818 году в «Опыте повествования о древностях Российских» отмечал, что послы с Запада проявляли щепетильность к русской пище из-за отвращения, причиной коего «был сильный чесночный и луковый запах, или… противный запах конопляного или худо приготовленного коровьего масла, с которым приготовляемы были все мучные кушанья, пироги и жареная рыба».
Зато напитки, особенно алкогольные, иностранным послам нравились. Один раз послы из одной европейской страны так быстро опьянели, что забыли вручить свои верительные грамоты царю. Скорее всего, это анекдот, поскольку «неоформленных» гостей из-за рубежа вряд ли бы пригласили за царский стол — протокольная палата такого неподобства бы никогда не допустила.
Чем славилась русская кухня по мнению иностранных послов
Сигизмунд Герберштейн, служивший в австрийской дипмиссии в Москве 1517-1526 гг., описал свои глубокие наблюдения в книге «Записки о Московии». По его словам, кухня русичей выгодно отличалась тем, что блюда подавались к столу неприправленными. То есть, каждый гость волен был «доработать» блюдо в зависимости от своих предпочтений, а они у всех разные. У язвенника и человека с безупречно работающим ЖКТ требования к диете разнятся.
«…Когда мы начали есть жареных лебедей, они приправляли их уксусом, добавляя к нему соль и перец (это у них употребляется как соус или подливка). Для той же цели было поставлено кислое молоко, а также соленые огурцы, равно как и сливы, приготовленные таким же способом».
А вот наш подьячий Посольского приказа Григорий Котошихин находит неприправленность блюд недостатком. По его мнению, кушанье должно подаваться, как его задумал повар — готовым к употреблению без всяких лишних движений. Сколько людей, столько и мнений.
