В среду аналитический центр «Сова» представил очередной доклад по применению антиэкстремистского законодательства в России в 2011 году, в котором анализируется практика применения уголовных статей, направленных против экстремизма. Это в первую очередь статья 280 (публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности) и статья 282 (возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства). Согласно докладу, наибольшему прессингу со стороны правоохранительных органов подвергаются религиозные группы, в первую очередь, исламского толка. Докладчики приводят в пример группу последователей Саида Нурси и организацию «Хизб ут-Тахрир», считающуюся в России террористической.
Мо мнению авторов доклада, это решение неправомерно, так как «Хизб ут-Тахрир» не практикует насилие и не призывает к нему. Сейчас же предполагаемые последователи организации чаще всего преследуются 282-й статье. По данным руководителя программы «Право на убежище» Института прав человека Елены Рябининой, из 35 известных ей ныне неправомерно или чрезмерно сурово осужденных мусульманских активистов, находящихся в заключении, примерно две трети были осуждены именно по обвинениям в причастности к «Хизб ут-Тахрир».
Также продолжаются запреты различных материалов этой организации, причем зачастую текстов, которые сами по себе не содержат никакого экстремизма.
В 2011 году активизировались преследования последователей Саида Нурси, чему, как отмечают авторы, вообще «трудно подобрать какие-то разумные основания». За прошлый год 9 человек были осуждены за распространение учения Нурси, в том числе группа из шести человек в Нижнем Новгороде (формально их осудили за принадлежность к запрещенной организации «Нурджулар», которой не существует в природе). Большой резонанс вызвало дело по статье 282 , заведенное против двоих имамов, Ильхома Меражова и Камиля Одилова.
Еще более удивительным можно назвать дело книгоиздателя Айдара Хабибуллина, руководителя издательской группы «Сад», и Эдуарда Габдрахманова. Оба обвиняются в распространении «экстремистских» листовок, а также в незаконном хранении боеприпасов.
Как признаются докладчики, им трудно оценить обвинение по существу, как и достоверность утверждения защиты о том, что боеприпасы были подкинуты, однако, по их мнению, широко известная издательская деятельность Хабибуллина не совсем вяжется с хранением дома гранат.
Что касается собственно изданий «Сада», то, как отмечают докладчики, судебные эксперты усмотрели признаки экстремизма в средневековом трактате, призывающем жить по шариату. А первый вице-спикер Совета Федерации Александр Торшин вообще заявил, что Хабибуллин руководил все той же несуществующей организации «Нурджулар» и гипнотизировал людей на совершение самоподрывов.
Напомним, и о деле башкирского активиста Фанзиля Ахметшина, преследуемого сейчас по «экстремистской» 282-ой статье за то, что он якобы распространял запрещенную литературу. Доказательства обвинителей строятся только на показаниях неких свидетелей.
Как отмечают авторы доклада, количество неправомерно осужденных мусульманских активистов в 2011 году выросло до 26 человек.
Помимо мусульман, правоохранители довольно часто усматривают «экстремизм» у Свидетелей Иеговы. Как отмечают эксперты, обвинения основываются исключительно на том, что Свидетели утверждают превосходство своей веры.
Ширятся ряды экстремистов
В 2011 году в федеральный список экстремистских материалов внесли еще 318 материалов. Из них 27 материалов внесены в этот список неправомерно, полагают докладчики. А запрет 56 материалов исламистского содержания эксперты называют осторожно — «сомнительным».
Также авторы доклада считают неправомерным включение ряда интернет-сайтов и религиозных публикаций в федеральный список экстремистских материалов. Кроме того, правозащитники отмечают значительное выросшее внимание к интернету.
Так, в 2011 году участились случаи как судебной, так и внесудебной блокировки сайтов по незначительным основаниям. Как отмечают авторы доклада, порой блокируются целые сайты из-за обнаружения на них одного-двух запрещенных ранее материалов, при этом, если речь идет о внесудебном решении, владельцам сайтов о причине блокировки даже не сообщается, заявляют докладчики. Например, в Хабаровском крае запретили YouTube из-за отдельных материалов, правда, позже оно было отменено. Зато в Ульяновске не отменен и здравствует запрет (из-за обнаружения нескольких националистических материалов) сервиса liveinternet.ru и популярного татарского портала tatarlar.ru.
Основной интерес у правоохранительных органов по-прежнему вызывают сайты нетрадиционных религиозных организаций, запрещенных политических структур и сайты с националистическими материалами. В отдельных регионах блокировка носит просто массовый характер. Так, в Тольятти прокуратура потребовала заблокировать доступ сразу к 100 сайтам, и суд удовлетворил это требование по 80 из них.
«Такой повышенный интерес к интернету со стороны правоохранительных органов закономерен. Именно там многие люди ведут активную деятельность, просто раньше сотрудники не обращали на это внимания. Да и раньше во многих отделах правоохранительных структур просто не было доступа к интернету, чтобы они могли что-либо заметить. Теперь интернет появился, и они активно ищут», — говорит директор центра «Сова» Александр Верховский.
Как отмечают эксперты, фактически осуществляется подмена судебных решений требованием правоохранительных органов, в то время, как законом «О противодействии экстремистской деятельности» блокировка без запрета не предусмотрена. Однако «этот новый запретительный механизм» применяется все шире.
И хотя России еще далеко до Китая, где на государственном уровне заблокировано большинство крупнейших западных интернет-ресурсов, наши «правоохранительные органы стихийно двигаются именно в эту сторону», считают докладчики.
Резюмируя, эксперты «Совы» отмечают, что противодействие экстремизму в том виде, в каком оно сложилось сейчас порождает все больше проблем. Правоохранительные органы все произвольнее трактуют антиэкстремистское законодательство, порой преследуя за спорные и неопасные для общества высказывания. Все чаще под каток борьбы с экстремизмов попадают случайные люди или организации, например, интернет-провайдеры и даже библиотеки. Все больше злоупотреблений позволяют себе специализированные антиэкстремистские подразделений, вроде Центра «Э».
Для решения всех этих проблем, эксперты предлагают провести кардинальное реформирование всего антиэкстремистского законодательства. Так, необходимо прекратить судебные запреты «экстремистских» информационных материалов, отменить обязательное проведение экспертизы в «экстремистских» делах и в целом декриминализировать «экстремистские» статьи.
