В делах государственных не должно быть никаких тайн, для правителя уж точно. Беременность и роды в монарших семьях тоже были важной государственной заботой: во-первых, это продление царствующего рода, во-вторых, гарантия стабильности. На Руси и на Западе протокол поведения забеременевшей жены правителя немного разнился, но одно было нерушимо — королевы рожали прилюдно.
На Руси царица, которая понесла, была обязана дважды в день посещать церковь. Токсикоз, отечность, перепады настроения и прочие прелести беременности в учет не брались. Напротив, нужно было проводить как можно больше времени в молитвах — это была гарантия здоровья будущего отпрыска царя. Беременной царице нужно было еще неоднократно посетить святые места, Троице-Сергиеву лавру и везде участвовать в длительных богослужениях. И никаких там послаблений!
Кстати, посещая церковь, царица обязательно раздавала милостыню через «посредников» — приближённых. Общаться с царицей было нельзя, если она первой не заговорит. В отличие от западной культуры, российские царицы на время беременности отправлялись в затворничество. А в палатах тем временем готовили спецпомещение для родов, где дежурила опытная повитуха, которую в конце XVIII века сменил профессионал-акушер.
Почему королевы рожали прилюдно, и кому это было нужно?
В Западной Европе деторождение в королевских семьях тоже отрегулировано четко прописанными законами, отступление от которых не допускалось. Так что с момента первого известия о беременности королевы (об этом в старину объявлял глашатай, а сегодня — твиттер) Королевский совет назначал «министра чрева».
Это был родовитый придворный, который контролировал ситуацию в покоях королевы: кто и зачем ходит, что и почему она кушает, зачем или за кем посылает, что приобретает и т.п. По сути, сановник максимально ограничивал самостоятельность беременной королевы — затворничество практиковалось и на Западе. Важно помнить, что хранитель чрева мог собственной жизнью или карьерой поплатиться за выкидыш или иные осложнения беременности.
Когда приходило время схваток, начиналось публичное действо, ведь королевы рожали прилюдно — такой уж закон. И написан он толково — для защиты чистоты крови и поддержания стабильности в королевстве.
Королевы были обязаны рождать дитя на глазах придворных — живых свидетелей
При первых схватках в покоях королевы собирался цвет дворянства — мужчины и женщины пристально наблюдали за происходящим. Ни физические муки, ни врожденное чувство стыдливости королеве не было положено испытывать. Раз она супруга помазанника божьего, то стесняться нечего. Королеве запрещено что-либо прикрывать во время родов.
Дело не в вуайеристских наклонностях или прочих извращенных нравах знати — толпа людей вокруг ложа роженицы служила свидетелями того, что ребенок родился. Именно это дитя именно этого пола вышло из именно этого родового канала. Подменить королевское дитя было практически невозможно, хотя Морис Дрюон в своих знаменитых «Проклятых королях» как раз описывает такой уникальный случай.
Разрешившись от бремени, королева засыпала, а рой придворных принимал на себя заботу о наследнике. Новорожденного передавали кормилице, которая и занималась его вскармливанием вместо королевы. Общая ответственность за отпрыска короля возлагалась сразу на нескольких придворных дам, присягнувших монарху на верность и обладавших безупречной репутацией. Так что появлялось дитя на глазах придворных, взрослело и умнело тоже на глазах всего двора — такая вот королевская доля.
