Еще в 1998 году мне довелось услышать историю о том, как еще до начала первой войны Доку Умаров вернувшись в 1992 году в фактически независимую на тот момент Чечню из России, где против него и его родственника было возбуждено уголовное дело, попытался выйти на службу в дудаевский спецназ. Он подъехал на белом «Мерседесе» к воинской части и слегка поправив свой белоснежный костюм, с зажженной сигаретой в зубах подошел к командиру с вопросом, что тот думает насчет того, чтобы взять Доку в свое подразделение. Командир, взбешенный внешним видом Умарова, отказал тому в довольно грубой форме. Доку ухмыльнулся и заявил, что, мы мол, еще увидим, кто из нас будет настоящим командиром.
Доку Умаров принадлежал к «старому» поколению боевиков, многие из тех с кем он сражался плечом к плечу в первую чеченскую компанию, если не погибли, то давно перешли под знамена Кадырова и воюют с со своими бывшими соратниками не менее ожесточено, а порой и гораздо безжалостней, чем воевали с федеральными войсками в первую и вторую чеченские кампании.
Последний «президент» Ичкерии
Начав воевать простым добровольцем в 1994 году, к концу первой войны он дослужился до звания бригадного генерала. В 1997 году он получил должность секретаря Национальной Безопасности, а потом был назначен Асланом Масхадовым руководителем штаба по координации борьбы с преступностью. Однако его карьера закончилась довольно быстро, в 1998 году он был снят с должности за нападение на сотрудников чеченской прокуратуры. Российские власти обвиняли его в похищениях людей, в том числе и похищении спецпредставителя МВД РФ в Чечне генерала Геннадия Шпигуна в 1999 году.
Во второй чеченской компании Доку Умаров принял участие в войне буквально с первых дней, его отряд, прорывавшийся из окруженного Грозного, потерял половину своего состава, а сам Умаров был тяжело ранен в челюсть. То, что происходило дальше, трудно объяснить. Он лечился в Нальчике в поликлинике челюстно-лицевой хирургии в 2000 году, что было организованно МВД России. Некоторые источники утверждают, что именно при его посредничестве МВД РФ были освобождены несколько иностранных граждан, находившихся на тот момент в заложниках в Чечне. Но через несколько месяцев Умаров бежал в Грузию, где собрал в Панкисском ущелье новый отряд и вернулся в Чечню. Навсегда.
После смерти Масхадова, избранный боевиками «президент» Ичкерии Абдул-Халим Садулаев назначил Умарова вице-президентом Чеченской республики – Ичкерия, на тот момент уже ставшего командиром довольно крупного отряда, вобравшего в себя остатки «элитных» частей ичкерийской армии, который прославился своими нападениями, как на федеральные войска, так и на чеченские подразделения, подчиняющиеся Москве. После смерти Садулаева в 2006 году он занял его место.
Амир «Имарата Кавказ»
В 2007 году Доку Умаров провозгласил «Имарат Кавказ», который объединил всех участников вооруженного подполья на Северном Кавказе. Несколько полевых командиров в Чечне посчитали это шаг предательством идеи независимой Чечни. Они были объявлены Умаровым вне закона, а потом оставшись в одиночестве, стали легкой добычей федералов и кадыровских подразделений. В Лондоне бывший министр иностранных дел Чечни Ахмед Закаев тоже встал в оппозицию к Умарову и обвинил его в том, что «Имарат Кавказ» — проект российских спецслужб, а Доку чуть ли не их агент. Но Умарова, решившего строить «исламское государство» на Северном Кавказе, мало волновали бунты одиночек и стенания чеченских эмигрантов в Европе. Он объявил свои вооруженные силы частью всемирного исламского сопротивления и выразил готовность воевать со всеми врагами Ислама в лице Англии, США и Израиля.
Умарову поверили исламские радикалы во всех республиках Северного Кавказа. Он, как утверждают боевики, совершил несколько поездок в Дагестан, Кабардино-Балкарию, Ингушетию и даже Карачаево-Черкесию, где ему присягнули на верность местные полевые командиры. Естественно, Доку не являлся непосредственным руководителем, организовывавшим все террористические атаки. Почти все местные полевые командиры, или как они себя называли амиры вилаятов (регионов) «Имарата Кавказ» действовали по обстановке и находились в большинстве своем на самообеспечении, как деньгами, так оружием и добровольцами. С Умаровым согласовывались новые кандидатуры на пост амира, а те гибли довольно часто, и выполняли данные им поручения и приказы, как например на объявленный Умаровым мораторий на террористические акты в России после митингов на Болотной площади и проспекте академика Сахарова.
За ним шла постоянная охота, за последние несколько лет он неоднократно попадал в окружение, погибли практически все его возможные приемники, а ингушский амир «Магас» был арестован и приговорен к пожизненному заключению. Но Умарову чудесным образом всегда удавалось выходить живым из самых опасных ситуаций. Федеральные силы и Кадыров объявляли о его смерти около 10 раз, но каждый раз, после таких «похорон» он появлялся на роликах в ютубе, где рассказывал о тщетности усилий силовиков. На его совести практически все теракты, произошедшие в России за последние 7 лет и сотни убитых мирных граждан, полицейских, чиновников, военнослужащих в республиках Северного Кавказа.
«Смерть» амира — смерть Имарата?
Обстоятельства смерти Доки Умарова до сих пор неизвестны. Возможно, он был убит в бою, а возможно и скончался от ран, которых у него было больше десятка. Высказываются предположения, что он мог умереть от диабета, которым он страдал последние годы. Труп его не найден, а если он действительно мертв, то его соратники сделают все, что бы он никогда не был найден федералами. Молчание подполья о его смерти объяснимо, новый амир не выбран, а, следовательно, нет человека, который об этом объявит миру. Из перехваченного письма дагестанского кадия «ИК» амиру «кабардинского вилайата» следует, что тот отказался возглавить «ИК» и предлагает ему последовать его примеру. Тем более, как утверждает дагестанский имаратчик, пост лидера должен занять чеченец. Это логично, так как замена «чеченского» амира на «нечеченского», означает фактически победу главного противника «ИК» Рамзана Кадырова. Подполье вряд ли доставит ему такую радость.
Наиболее вероятным кандидатом называют Аслабека Вадалова, он один из нескольких живых «ветеранов» сопротивления. Несколько лет назад во время смуты среди боевиков Умаров озвучивал его имя, как своего возможного приемника. Но это было давно. Амир нужен северокавказскому подполью не как реальный руководитель (тем более силовики, научившиеся воевать с боевиками за последние годы, вряд ли предоставят ему возможность реально руководить), а как символ сопротивления и самое главное – глава их «государства». В противном случае подполье, оставшись без лидера, пусть даже номинального, превратится в абречество, когда в лесу и на равнине останутся лишь разрозненные группки абреков без цели, идеи, а соответственно и добровольцев. И с ними будет очень скоро покончено.
