Первый день декабря подарил любителям сенсаций грандиозный информационный повод – Россия отказалась от строительства газопровода «Южный поток». Экспертным мнением по теме поделился крупный московский инвестор Александр Крюков.
1 декабря Президент России В.В. Путин в своем выступлении по итогам визита в Турцию объявил об отказе России от строительства газопровода «Южный Поток». По традиции, в СМИ и блогах сразу же появилось множество новых версий «противостояния добра и зла». В медиа-среде появились заголовки, сообщающие о «наказании Европы», «объявлении газовой войны», «поражении России», «проигрыше Болгарии», «победе Турции». В значительной части комментариев событие трактуется как акт «мести» РФ, Евросоюза, США и Украины, причем, кто кому праведно «мстит», определяется только политическими пристрастиями комментатора. В целом, не оставляется сомнений, что вопрос на 100% политический и никаких других мотивов, кроме идеологического противостояния, в его решении не предполагается. В этой связи целесообразно обратиться к истории проекта, и рассмотреть отношение Евросоюза к его реализации с самого начала.
Немного фактов
Информация, представленная в этой части статьи, взята из официальных отчетов и пресс-релизов центральных органов управления Евросоюза: Европарламента и Еврокомиссии. Все они опубликованы на сайтах этих организаций и находятся в открытом доступе.
Начнем с того, как оценивает Евросоюз свой энергетический баланс и долю России в поставках энергоресурсов. Европарламент на этот счет сообщает, что ЕС импортирует почти 90% своей нефти, 66% природного газа и 42% твердых видов топлива (уголь и др.). В 2013 г на импорт энергоресурсов были запланированы расходы порядка 400 млрд €. Также Европарламент фиксирует, что Европа сильно зависит от одного поставщика, а именно России, ответственного за треть импорта нефти, 39% газа и 26% твердых видов топлива. При этом шесть стран ЕС полностью на 100% зависят от России, как от единственного поставщика газа.
Этого абзаца достаточно для вывода, что все «очень серьезно» и европейцы будут предельно осторожны во всем, что касается любых и особенно российских поставок. Более того, совершенно очевидно, что они будут стараться максимально себя обезопасить, выбирая поставщиков и способы транспортировки. Поскольку магистральные газопроводы – сложные и дорогостоящие сооружения, их не построишь в один день, то они будут всячески стремиться к тому, чтобы создаваемой структурой могли пользоваться разные поставщики. В частности, с этим связано пресловутое требование «третьего энергопакета», о том, что добывающая компания не может быть единоличным собственником трубопровода и 50% мощности должно быть зарезервировано для других поставщиков. Говоря простыми словами, – к трубе должны допускаться конкуренты!
Для компании, строящей газопровод в Европу, оно означает, что вкладывая деньги в строительство, она должна позаботиться и о своих конкурентах. Согласитесь, что подобное требование – явление неординарное, однако вполне объяснимое с точки зрения Евросоюза. Более того, с самого начала работ по проекту «Южный поток» демонстрировалось именно такое отношение.
Заявление Еврокомиссара по энергетике, 2011 г.
Отношение Евросоюза к «Южному потоку» достаточно ясно выражено Гюнтером Этингером еще в 2011 году. Выступая в Брюсселе на событии, посвященном проекту, он поблагодарил за приглашение от имени Еврокомиссии, и сообщил, что Евросоюз заинтересован в диверсификации, минимизирующей риски срыва поставок. Затем, после сентенции, что ценовая конкуренция – это хорошо для всех, и напомнив, что 47% всего российского импорта идет из ЕС и на ЕС приходится около 75% иностранных инвестиций в России, он перешел к сути.
«… South Stream – для нас не главный приоритет, но мы признаем его значение для России, для диверсификации маршрутов. Мы будем поддерживать Южный поток в административных процессах в ЕС, и не будем навязывать каких-либо чрезмерных или необоснованных административных, или нормативных требований. Мы будем действовать как честные партнеры».
Далее Еврокомиссар детализировал позицию «честных партнеров», отметив, что если в поставках будут участвовать независимые газовые компании, действующие на территории России, то Южный поток вообще будет в русле европейских стремлений. При этом в любом случае на территории ЕС он должен, как магистральный газопровод отвечать трем главным условиям:
- Во-первых, в Южном потоке, должна быть забронирована мощность для других поставщиков на недискриминационных условиях (50%);
- Во-вторых, тарифы, взимаемые за транспортировку, согласуются с национальными регуляторами;
- В-третьих, должна быть предусмотрена техническая возможность реверса газа.
Готовности финансировать проект Еврокомиссар не выразил, но сразу предупредил, что в случае двухсторонних соглашений России со странами ЕС те должны будут все равно применить правила «третьего энергопакета», и порекомендовал сразу все решать на общеевропейском уровне (т.е. с ним?!). Собственно, это замечание и составило суть позиции высшей бюрократии Евросоюза, в значительной степени повлиявшей на судьбу проекта.
Исходные позиции и финал
Исходя из общедоступной информации и здравого смысла, «диспозицию» по Южному потоку можно считать такой. Проект, безусловно, выгоден России и странам, через которые пройдет газопровод. Еврокомиссия и Европарламент не предусматривают финансирования его строительства, но, вкладывая деньги, Газпром должен обязательно позаботиться о конкурентах. Таково требование центральной европейской бюрократии, основанное на общем понимании энергобезопасности.
Россия в свою очередь рассчитывала решить проблемы путем двухсторонних соглашений с заинтересованными странами Евросоюза, поскольку проект им, безусловно, выгоден и повышает надежность поставок энергоресурсов. Добавим, что такая ситуация сложилась еще задолго до начала драматических событий на Украине.
В реальности борьба за проект представляла собой противостояние РФ и будущих стран-транзитеров с центральным руководством ЕС, рассматривающих безопасность Евросоюза со своих позиций. Позднее, это противостояние было политизировано отношением к украинским событиям. Однако, в конечном итоге, Болгарию и другие страны «убеждали» отказаться от газопровода необходимостью соблюдать законодательство Евросоюза (третий пакет), а не призывами Европарламента, который не наделен исполнительной властью.
При таких обстоятельствах отказ РФ от «Южного потока» – бизнес-решение, продиктованное реальной обстановкой. Подумайте, как должен поступить поставщик, который не может преодолеть требования «третьего пакета»? Отказаться от поставок газа вовсе?? Вручить свою судьбу ненадежному транзитеру Украине, за которую, кстати, тот же Евросоюз не желает поручиться? Очевидно, что нет. Бизнес предпочел другой выход, продавцы и покупатели всегда найдут наиболее удобное и выгодное решение.
В общем-то, решение лежало на поверхности, поскольку проблемы, связанные с нормативами ЕС, существуют только на территории ЕС. Поэтому достаточно договориться со страной, которая не входит в него и удачно расположена. Для «Южного потока» на эту роль прекрасно подходит Турция. В ее согласии можно было не сомневаться, поскольку вряд ли кто сам откажется от выгоднейшей позиции в получении и распределении энергоресурсов.
Турция согласилась участвовать в новом проекте поставок газа на юг Европы. Обратите внимание, газ все равно пойдет в Евросоюз, поэтому о какой «газовой войне» или «мести Европе» может идти речь? Разговоры о небывалых скидках также не заслуживают внимания. Цены на газ связаны с нефтяными, которые, как известно отнюдь не на максимуме, и для покупателей самое время заключать контракты на газ.
Заключение
Отказ от проекта «Южный поток» связан с объективными условиями. Россия и правительства стран ЕС, по территории которых должен был пройти газопровод, не сумели преодолеть ограничительные нормативы Евросоюза. Можно говорить о недооценки преюдиции правил Евросоюза над суверенитетом, но не более. «Третий энергопакет» был принят задолго до обострения отношений между РФ и Западом, поэтому рассуждать о каких-то провалах и поражениях, обусловленных последними политическими событиями, не имеет смысла. Маршрут «Южного потока» стоил попытки его согласовать, но дальнейшая работа в этом направлении была бы ошибкой. Ни войны, ни мести – бизнес, господа!
