Талантливый человек талантлив во всем, поэтому когда читаешь личную переписку наших писателей, постоянно удивляешься: сочному слогу, нежному чувству и забавным прозвищам. В конце концов, писатели жили своей собственной жизнью, никак не ожидая, что потомки будут тщательно изучать не только их профессиональное, но и личное творчество. Например, интимные прозвища жен русских писателей забавны и неординарны, и в слове «интимный» мы видим не половой обертон, а простой и понятный перевод слова intimate с английского — сокровенный, близкий, личный. Это так, для справки.
Пушкин обожал свою Наталью Николаевну
Солнце русской поэзии был женат удачнейшим браком, и супругу свою боготворил. Пушкин писал ей в письмах: «Целую кончики ваших крыльев…», подразумевая, что Наталья Николаевна для него была чисто ангел. Поэт полюбил Гончарову и долго добивался чести быть одобренным ее маменькой.
В итоге брак случился, а личная переписка Пушкина сегодня много раз переопубликована. Довольно часто в пушкинских письмах есть обращение «жёнка». Но чаще прозвище было милым: «прелестный ангел», «милостивая государыня», «мой друг».
Достоевский клялся жене, что бросит играть на деньги
В письме об очередном мегапроигрыше в карты Федор Михайлович винился перед супругой: «Прости меня, не называй подлецом!»
Переписка его с женой тоже не тайна, из нее мы узнаем, что писатель был игроманом, и эта страсть его чуть не погубила. Спасло знакомство с супругой и рождение детей. «О любви писать не хочу, ибо любовь не на словах, а на деле. Когда-то доберусь до дела? Давно пора. Но хоть по несколько строк все-таки буду писать», — строчил непутевый, но такой талантливый Федор.
Жену Анну он называл «голубчик», вкладывая в это слово всю свою любовь и нежность:
«Милый мой голубчик Анечка, получил твоё милое письмо, и очень мне грустно было читать, как детишки заплакали, когда я уехал».
Толстой нечасто писал супруге Софье
Лев Николаевич не очень часто писал письма своей жене, очевидно, он прекрасно понимал, что у нее банально нет времени на эпистолярный жанр — в семье один за другим появлялись дети. Однако в конце каждой весточки домой Толстой приписывал: «Целую тебя и детей».
Не очень эмоциональный, писатель Толстой придумал жене домашнее прозвище «душенька» — и это было очень верно. Софья Андреевна и вправду обладала огромным сердцем и душой: вынести на своих плечах такую ораву детей и мужа-эгоиста было нелегким делом.
«Ты, верно, недовольна мной, милый друг, за мои письма. Они, вероятно, вышли пасмурны, как у меня было пасмурно на душе эти 2 или 1 ½ дня», — пишет Толстой жене.
Грибоедов боготворил свою юную жену Нино
Еще один Александр Сергеевич — Грибоедов — был женат на совершенно юной Нино Чавчавадзе. И письма ей слал соответствующие, обращаясь к ней не иначе как «ангельчик мой». Судьба восемнадцатилетней Нины, так радовавшейся браку с любимым Грибоедовым, очень трагична.
Как будто предчувствуя беду, Александр Сергеевич много и часто писал жене, отовсюду и в любое время суток. Со своей Нино писатель провел всего пару недель, а потом отбыл в Персию на дипломатическую службу. Оттуда он не вернулся, погибнув от меча фанатиков.
Прозвище для Нины было «душенька», «душка», «друг мой». «Прощай, Ниночка, ангельчик мой. Целую тебя в губки, в грудку, ручки, ножки и всю тебя от головы до ног. Грустно».
Чехов придумывал жене почти издевательские прозвища
Брак Антона Чехова и Ольги Книппер сложно было назвать образцовым, весь он прострочен обоюдными изменами, однако никто никогда не думал о разводе. То, что сейчас называют «открытые отношения», в семье Книппер-Чеховых воплотилось давным-давно.
По всей видимости, Чехов немного ревновал Ольгу, придумывая ей нахальные и порой издевательские прозвища. В его личной переписке сохранились обращения вроде «Собачка, я так соскучился по тебе!».
Еще одним частым было «славная моя актрисочка», «бабуся», «голубчик», а себя называл собакой.
«Целую тебя, милая моя голова, целую нежно и горячо глаза, волосы, губы щёки; перелетаю часто мысленно к тебе и сижу в кабинете и в спальной у тебя и с тобой. Люби свою собаку», — строчил Чехов.
Апофеозом личной переписки Чехова и Книппер можно называть сборник прозвищ Ольги Леонардовны с претензией на юмор: жидовка, скряга, пёсик мой, балбесик, таракаша, лошадка, моя козявка. Всё-таки порой фирменный чеховский юмор отдавал едкостью.
