— Кто такой генерал Назаров, из-за которого началась, надо это обозначить сразу, гражданская война?
— Личность Назарова не имеет никакого отношения к происходящему. И я думаю, что это пока не гражданская, но уже война.
Назаров, генерал спецслужб, известен в республике, как знатный стяжатель. Работая в Худженте, прославился «дойкой» всех коммерческих структур. В Горный Бадахшан его тоже позвала страсть к деньгам – это была инспекторская поездка по всем точкам, которые платили ему дань. Ему скоро на пенсию, вот он и решил повысить уровень своих доходов.
— И был за это убит?
— Нет, убийство было на бытовой почве. Дороги на Памире узкие, и разъехаться на них, порой, невозможно. И вот сошлись лоб в лоб две машины – кому давать задний ход? И генерал отправился на переговоры, причем, не в мундире, а в трико «адидас», прилично пьяный. И с той стороны к нему вышел тоже один человек.
— А охрана отпустила его одного?
— Два бойца таджикской Альфы и водитель остались в машине. Генерал вел себя неприлично и наговорил кучу гадостей. Ну, и получил в скулу. Упал. Ударивший его мужчина подозвал охрану: Назаров падая, ударился головой о камень и потерял сознание. Вот и весь конфликт.
— Очень похоже на ситуацию с Мирзаевым… Только вот инцидент тут не этнический — повздорили два таджика.
— Да, только в России расследованием занялась прокуратура, а в Таджикистане спецназ, авиация, бронетехника.
Почему не было заведено уголовное дело? По уму, все, кто был причастен к убийству генерала, должны быть привлечены к уголовной ответственности. Если, правда, вина их будет доказана. Но кто дал право президенту стрелять по городу и бомбить его? Это уже не акт правосудия, а акт устрашения.
И заметь, Назаров был убит (по официальной версии «скончался от ран, нанесенных предметом, похожим на нож», а альфовцы, вооруженные, между прочим, согласно той же официальной бумаге, «отделались мелкими ушибами») в ночь с 21 на 22 июля. А войсковая операция началась 24.
— Ты хочешь сказать, что даже известные своими профессиональными качествами силовые структуры Таджикистана не смогли бы за такой короткий срок подготовить боевую операцию?
— В горных условиях даже перебросить боевую технику в такие сроки невозможно. А как можно так быстро оборудовать на господствующих высотах вокруг Хорога позиции для снайперов, собрать спецназы комитета национальной безопасности, министерства обороны, МВД? Любой специалист скажет – тут нужно время. А не сутки…
Памирцы и Памир
— То есть операция по зачистке Горно-Бадахшанской области готовилась давно?
— Да, конечно. И тут важно понимать, что такое для Таджикистана Памир и кто такие памирцы…
— Ну, и что такое Памир и кто такие памирцы?
— Памирцы — это, наверное, душа республики. Это наша гордость и наша надежда. Тут нет информации – но надо понимать тонкость человеческих ощущений.
— Они ж не сунниты, а исмаилиты, и язык у них немного отличается от государственного…
— Мы говорим о душе, а не о тактико-технических данных. Это несколько разные понятия. Да, язык у них немного другой, и есть свои особенности в любви к Всевышнему. Но они, в первую очередь, таджики. Я говорю об их гордости, об их силе духа, об отваге, о характере. Не случайно же бойцы Альфы, охранявшие генерала Назарова, и не подумали встрять в конфликт с памирцами.
Мы все смотрели и смотрим на них, как на символ несгибаемости. Это регион, где уровень уважения к президенту Рахмону — ничтожен. Напомню, что во время гражданской войны именно там, на Памире, был оплот позиционных сил.
Не случайно ведь, что Памир, обладающий статусом автономии, стал последней зоной, где проходят плановые зачистки, организованные властью перед грядущими президентскими выборами. Операции устрашения и ликвидация непокорных прошли уже в Кулябе, Тавильдаре, Каратегине, Гарме….
Как в фильме «Пролетая над гнездом кукушки» герой Джека Николсона остался последним незалеченным в психиатрической лечебнице. И все уже залеченные смотрят на него с восторгом и надеждой. Они живы, пока Николсон несгибаем.
Вот что такое Памир для Таджикистана.
— Но в том фильме последний незалеченный был убит. Правда, по идеологическим причинам – его никто не должен был видеть залеченным, чтобы оставалась надежда. А что с Горным Бадахшаном? Залечат?
— Памир не взял даже Александр Македонский, а что говорить о Рахмоне? Для него теперь проблема – как уйти из Хорога.
Я не могу назвать точные цифры погибших мирных жителей, поскольку уточнить их невозможно. Но это не один человек, как показывают официальные сводки. И даже не 50.
Цифра жертв приближается к 100. И президент знает, что это ему не простят. Никогда. Ему не надо объяснять, что такое месть памирцев, потерявших своих детей.
Тут надо еще учесть, что граница разделила бадахшанцев на две части. Половина проживает в Афганистане. Так вот в Интернете я прочел, что группа неких боевиков направляется в Хорог на подмогу своим братьям. Их бизнес пытается подмять Рахмон, по их братьям и сестрам стреляют снайперы и тяжелые орудия. И они придут…
Еще скажу, что среди бадахшанцев почти сорок процентов людей имеют российские паспорта. Это граждане России. И толпы людей у посольства Таджикистана в Москве это не просто люди, озабоченные ситуацией на Памире. Это отцы и матери детей, которых они на лето отправили в Хорог. К дедушкам и бабушкам. И позиция МИДа России, осудившего военную операцию Рахмона, учитывала и эту ситуацию.
Война выскочила из кармана
— Теперь, что такое Памир. Ты о его богатых ископаемых, или ты имеешь в виду наркотрафик? Недавно, кстати, ООН опубликовала своей ежегодный доклад о наркобизнесе, в котором отмечается гигантский рост транспортировки героина через страны Средней Азии, в первую очередь Таджикистан.
— Только вот ООН не указала, что наркобизнес в Таджикистане крышуют структуры, близкие к президенту Рахмону.
Так вот, Горный Бадахшан это почти прозрачная граница, через которую идут товары из Китая, Афганистана, Индии, Ирана. Это не только техника и ширпотреб, главное это сигареты и драгоценные камни.
Про полезные ископаемые (а это практически вся таблица Менделеева) я не говорю. Их надо добывать, а власть умеет только брать.
— А разве не вся таджикская граница столь же прозрачна для разного рода контрабанды?
— Вся. Не случайно ж из республики были выдавлены российские пограничники. Но то, что проходит через остальные участки границы, это добыча семейного клана президента. А вот памирские заставы этот клан не контролировал, а получал только некую дань, которую, кстати, и собирал генерал Назаров. По решению местных авторитетов. Так что, помимо политических задач, власть решала и чисто карманные вопросы.
Кстати, по моим сведениям, истинные причины боевых действий заключаются в том, что через хорогскую границу не были пропущены 70 фур с контрабандным грузом, принадлежащих дочке президента Тахмине Рахмоновой.
А вчера ночью этот груз был пропущен через границу. И это, я думаю, сильно облегчит ведение мирных переговоров.
— Пока объявлено «перемирие в расследование уголовного преступления», что звучит, конечно, просто нелепо. Но оно рано или поздно закончится. И Рахмону надо выходить из этой ситуации. Причем, помощи ждать неоткуда. Ташкент отпадает сразу – отношение между этими странами давно испорчены. Москва уже осудила эту акцию, и 40% российских граждан в Бадахшане это, надеюсь, придаст политике Кремля некую человечность. А человечность ужасно далека от Рахмона. Остается Китай. Единственная страна, которая поддержала действия таджикской власти на Памире и это, кажется, первый случай, когда позиции Москвы и Пекина разошлись.
— Пекин одобрил, но только потому, что президент Рахмон отдал тысячу квадратных километров таджикских земель Китаю. Но об истинных размерах «подарка» говорить сложно – мы пока не можем проверить эти официальные данные.
Земли плата за лояльность, но Пекин не посмеет так открыто поддерживать тирана. Даже за территорию. Китай всегда хорошо видит будущее и понимает, что оно будет без Рахмона.
Эта война — самый глупый поступок президента Рахмона, но надо сказать, что шел к нему он очень уверенно и твердо.
Грядут президентские выборы, и к ним Рахмон подходит с разрушенной репутацией, уехавшим из страны народом и с кровью гражданской войны. Не уверен, что наши, назовем их так, внешние спонсоры, готовы снова сделать ставку на это Отжившее. Или нежившее…
— И последний вопрос. Додо, я, конечно, не специалист по теориям заговоров и революций. Но мне кажется, что когда все силы власти находятся в Хороге, то это весьма небезопасно для страны. А если «загорится» в другом месте, в уже «залеченных» регионах?
— Поэтому и объявлено перемирие. Чтобы найти выход из ситуации. Но его нет. Уже есть погибшие женщины и дети, которых боевиками не назовешь.
И, говорят, Рахмон в панике.
Вот, что мне сообщили этой ночью — пьяный президент позвонил министру обороны Хайруллаеву и приказал: бомбите Памир. Если это не сделаешь – не возвращайся.
Потом президент заплакал и сказал – а ведь обещал все сделать за три часа…
— Да, одним десантно-штурмовым батальоном.
— Пожелаем Памиру мужества. И мудрости. Им она необходима. Поскольку за ними, а не за Рахмоном, будущее страны.
Беседу вел Акрам Муртазаев
