Призрак бродил по Европе. А родился в Осло
Если в Америке, да и во всем мире, атака террористов на башни Торгового Центра стали своеобразной отмашкой для охоты на «исламских террористов», и поводом для всеобщей антиисламской истерии, то расстрел, учиненный ультраправым националистом Брейвиком, заставил европейское общество наконец задуматься над тем, какие чудовища способна порождать массированная кампания по очернению одной религиозной или национальной группы, априори назначенной виновницей всех внутриевропейских бед, начиная с экономического кризиса и кончая провалом политики мультикультурализма. Ведь именно жертвой и порождением именно антиисламской истерии, развернутой в средствах массовой информации после 9/11 стал сам Брейвик, в шизофреничном бреду развернувший оружие не только и не столько против мусульман и инородцев вообще, сколько против своих собственных сограждан, несущих якобы паушальную ответственность за то, что Норвегия перестала быть мононациональной и монорелигиозной страной. Поскольку, по его логике, в „нашествии иностранцев и мусульман“ виноват каждый норвежец, который не сопротивляется словом и делом этому.
Учитывая, что тихая и мирная Норвегия является государством с одной из самых низких преступностью в Европе, нападение Брейвика повергло всю страну в шок и траур. Первая реакция на случившееся — отказ понимать, что такое вообще возможно в стране Грига и Нансена с ее волшебной северной красотой и удивительно доброжелательными людьми. Но проблема в том, что Брейвик мог появиться в любой западноевропейской стране.
Как приглашенные стали понаехавшими
Несколько десятков лет после окончания Второй мировой войны западноевропейские страны охотно играли в открытые и гостеприимные общества, куда иностранцев не просто пускали, но и активно зазывали, массово выдавая визы и виды на жительства. В частности, в Германии и в Австрии правительства развернули целые кампании по зазыву гастарбайтеров, сопровождавшиеся рекламными акциями по телевидению и в газетах, а также раздачей всяких бонусов в виде автомобилей и квартир желающим переехать в эти страны. Обернутая в красивый фантик кампания, на деле, была продиктована острой нуждой в дешевой рабочей силе, которая призвана была помочь в быстром послевоенном восстановлении. И в самом деле, сотни тысяч гастарбайтеров, живя в бараках и получая нищенскую плату за свой труд, внесли весомый вклад в восстановление разрушенной Европы, в создание так называемого „экономического чуда“ в целом ряде западноевропейских стран. И все было бы хорошо, если бы гастарбайтеры, сделав свое дело, убрались бы обратно в свой ориент. Ибо если и сходится восток с западом, то только лишь тогда, когда это выгодно западу.
Однако не все вчерашние гастарбайтеры, отстроив Европу, согласились убраться восвояси. Многие вполне резонно решили остаться, и даже привезли на новую родину свои семьи. И не было проблем у новых европейцев ни с интеграцией, ни с мирным сосуществованием с местными аборигенами, пока не случилось 11/9, и слова „мусульманин и террорист“ в общественном сознании не стали превращаться в синонимы.
Вдруг выяснилось, что мусульмане, поколениями проживавшие в Европе, не уважают европейские ценности и вообще живут параллельными обществами. Что исламская молодежь, посещающая мечети, делает это не иначе, как для того, чтобы примкнуть к террористическим организациям, а имамы, годами читающие хутбы в этих самых мечетях, вдруг стали именоваться „проповедниками ненависти“. Средства массовой информации запестрели сообщениями о раскрытии очередного запланированного исламистами теракта, а парламенты европейских стран один за другим озаботились одеждами женщин-мусульманок. О том, что из сотен терактов, происходящих в Европе, даже один процент не приходится на долю „исламистов“, местная пресса предпочитала не распространяться.
Есть такая партия!
Не удивительно, что на этом фоне именно политические партии праворадикального толка, до недавнего времени пользовавшиеся популярностью лишь среди „несалонных“ фашистов и маргиналов, стремительно начали набирать голоса. В Голландии радикальная Партия Свободы, выступающая против иммиграции из мусульманских стран, добилась небывалого до этого успеха на выборах. Лидер Партии свободы Герт Вилдерс прославился тем, что сравнивал ислам с фашизмом, а Коран — с книгой Адольфа Гитлера «Mein Kampf».
Швейцария, известная своим пристрастием к проведению референдумов, проголосовала против возведения минаретов. В Австрии Партия Свободы во главе с Ганс-Христианом Штрахе не теряет надежду прийти к власти и усиленно набирает адептов при помощи своей популистской, антиисламской риторики.
В той же Норвегии правоэкстремистская Партия Прогресса, занимающая жесткую антиэммиграционную и антимусульманскую позицию, стала второй по значимости политической партией страны. Андерс Брейвик, кстати, был ее членом.
Казалось, что Европа, снова примеряющая на себя коричневую мантию, вскоре окажется во власти праворадикальных сил. Но тут грянула Утойская трагедия.
История истерий всегда печальна
Примечально, что первые сообщения о взрыве в Осло, когда еще никто не знал, что на самом деле происходит внорвежской столице, комментаторы по привычке начали приписывать исламским террористам, и в частности, Аль-Каиде, которая после убийства Бин Ладена якобы остро нуждалась в громкой акции. Когда же выяснилось, что Аль-Каиду с террористической атакой в Норвегии связывает разве что тот факт, что Брейвик не скрывает своего восхищения этой организацией, вдруг оказалось, что Европа, столько лет создававшая удобный во многих отношениях миф об угрозе исламского терроризма, оказалась совершенно беззащитной перед своими собственными, доморощенными чудовищами.
И что массовая истерия по поводу исламской угрозы на самом деле привела к тому, что люди, именующие себя новыми крестоносцами, готовы убивать не только инакомыслящих или инаковерующих. Но и просто всех подряд. За Родину, за веру, за свою недавшуюся жизнь, за друга детства, якобы не захотевшего больше дружить, за девушку, которую кто-то когда- то увел. Да просто за свою никчемную жизнь неудачника.
И что приправить эту ненависть ко всему и вся можно жутким соусом из антиисламских, антимарксистских и прочих всевозможных анти-лозунгов.
В своем многословном и крайне бездарном трактате -манифесте террорист призывает бороться с исламской угрозой, встав вместе с ним под знамена новых крестоносцев. Мальтийские кресты, орден трамплиеров, древний шрифт и теории заговоров- все это свидетельствует скорее о душевной болезни самого Брейвика, чем об осмысленной идеологической борьбе.
Это очевидно и всем, кто так или иначе сталкивается с подсудимым, будь то судьи, прокуратура и даже его собственные адвокаты. Похоже, знает это и сам убийца. И именно поэтому настаивает на том, чтобы суд признал его вменяемым.
Давненько в Нюрнберге не было суда…
Ведь основной вопрос проходящего в Осло процесса – вовсе не вопрос вины подсудимого. В ней он давно признался. И она и так очевидна. Судьям приходится искать ответа на вопрос, является ли Брейвик безумцем, страдающим шизофренией или он находится в здравом уме. И, похоже, чем больше Брейвик пытается показать всем, что он психически здоров,тем менее убедительнее это у него получается.
И хотя весь мир уже несколько дней наблюдает, как террорист Андерс Брейвик использует норвежский суд в качестве сцены для своего безумного спектакля, процесс этот в конечном счете призван определить будущее не только одного конкретно взятого ультраправого террориста, но и весь вектор развития страны. И в этом смысле Брейвик, совершивший самое чудовищное преступление в Норвегии со времен Второй мировой войны, оказал медвежью услугу именно тем, кто явно или тайно разделяет его взгляды.
Потому что Партия Прогресса, членом которой является террорист, в последние месяцы явно умерила свою популистскую риторику. А крутые праворадикальные парни по всей Европе, контактами с которыми хвастается Брейвик, старательно делают вид, что никогда о нем ничего не слыхали.
Майнат Абдулаева, публицист.
