Впрочем ничего нового и радикально неожиданного китайская сторона не сказала. Экономисты Поднебесной на сайте официального печатного органа КНР «Жэньминь жибао» назвали рубль нестабильной и слишком рискованной валютой для международных расчетов
«Центробанку России очень трудно самостоятельно переломить тенденцию снижения курса рубля. Силы рынка огромные, а это вынужденное противостояние лишь ускорит расход валютных резервов Центробанка», — приводит издание слова аналитика государственных рисков и кредитов Ли Хайшаня.
При этом «свободное падение» рубля, даже сопровождаемое судорожными и безрезультатными попытками российского центробанка его притормозить, не только перечеркивает международные перспективы российской валюты, но и ставит под вопрос безопасность всей экономического сотрудничества между Китаем и Россией.
Как говорит Ли Хайшань, «даже для (китайских) предприятий, которые подписали соглашения с долларом США или юанем в качестве расчетной валюты, девальвация рубля может увеличить риск нарушения договора».
Китайская сторона опасается, что российские компании — как частные, так и государственные, не смогут выполнить взятые на себя обязательства за экономической нестабильности и непредсказуемость обвалов национальной валюты.
«Девальвация может снизить статус и привлекательность рубля в китайско-российских расчетах, в то же время она может увеличить стоимость импортных товаров для России, неблагоприятно скажется на экспорте из Китая в Россию», — делает вывод Хайшань.
Что, в переводе с дипломатического на человеческий означает, что по мере того, как в России в целом и в русских частности заканчиваются запасы долларов, они становятся для Китая все менее интересным рынком.
Все сказанное могло бы претендовать на цитату из капитана Очевидность, если бы не специфика китайских дипломатических отношений. В которых не принято говорить неприятно, хотя и очевидно о партнерах. И если китайские экономисты сказали то, что сказали — причем не на закрытом симпозиуме, а на страницах газеты с многомиллионным тиражом, это сделано умышленно.
При этом цель публичных размышлений о неплатежеспособности большого государства представляется тоже достаточно прозрачной.
Россия стала «рискованным партнером» — а за риск надо платить. И за риск китайских предпринимателей российской стороне, вероятно придется заплатить немало. В какой форме это произойдет — покажет время и «Жэньминь жибао». Скорее всего будут повышены цены. Вероятно, будет создан фонд страхования китайских предпринимателей от «несчастных случаев» с российскими партнерами. В любом случае, вчерашнее заявление китайских экономистов — это очевидное требование очередных уступок со стороны России, которых и до сих пор Кремлю пришлось сделать немало.
Поскольку возможности повлиять на российских партнеров в китайской стороны есть — и не малые. При том не только путем получения экономических преференций в обмен на поддержку на международной арене, как было до сих пор, но и путем использования куда как более материальных стимулов.
Ярким примером может стать газопровод «Сила Сибири», на строительство (точнее, пока на проектирование) которого уже потекли российские деньги. Для того, чтобы он заработал, нужно не только его построить (что тоже непросто, особенно если учесть тот факт, что Китай отказался дать аванс за неполученный газ). Надо еще и договориться с китайской стороной о поставках. Контракт на это существует, но судя по таинственному молчанию о его подробностях, там все очень непросто. И если учесть тот факт, что предложение углеводородов на мировом рынке сейчас значительно превышает спрос, то у покупателя будет немалый простор для маневра. И в случае серьезных противоречий с Китаем (которые, безусловно возникнут, если Кремль не пойдет на очередные уступки), «Сила Сибири» рискует превратиться в некий «Юго-восточный поток» — многомиллиардный и никому не нужный памятник геополитическим амбициям.
В любом случае, заявление китайской стороны недвусмысленно указывает, что между братской любовью с Россией и звонким долларом, китайцы выбрали последнее. Наконец, они никогда и не отрицали меркантильного характера межгосударственных отношений. А тот факт, что реанимированное в российской медиа-реальности лозунг «русский и китаец — братья вовек» придется вернуть обратно в небытие, из которого оно на полгода возникло, кажется, никого в Пекине не волнует. На такие родственные отношения они не подписывались.
