Заседание продолжалось 4 часа. Обсуждались самые тревожные проблемы национального примирения — адаптация людей, которые хотели бы вернуться к мирной жизни, необходимость восстановления справедливости в отношении погибших в многочисленных конфликтах, механизмы решения всеобщего бессилия и непонимания, которые по-прежнему раздирают семьи и регионы.
Перестрелка как обмен больными мыслями
«К сожалению, на Северном Кавказе продолжается то, что одни называют гражданской войной, другие радикализацией, — открыл заседание Максим Шевченко. — Так или иначе, люди продолжают убивать друг друга, продолжают звучать призывы к насилию, огромное количество людей находятся в состоянии кровной мести».
Шевченко считает, что в светские и религиозные организациях просто обязаны взять на себя «тяжелейшую и сложнейшую миссию миротворцев и переговорщиков». Но пока убеждения к миру осуществляется только на уровне частной инициативы.
Многие выступающие говорили о том, что развитию радикализации способствуют проявления идиотизма в борьбе ним.
Шевченко привел в пример процесс по делу о нападении на нальчикский РОВД в 2005 году. «Моя позиция неизменна — этот процесс является показательным, и жестокость по отношению к этим людям спровоцирует новый виток насилия в Нальчике», — сказал Шевченко. Он уверен, что при здравом уме вполне можно было сделать так, чтобы многие из этих подсудимых могли стать весьма эффективными участниками мирного процесса.
Дагестан: и верхи, и низы не могут. И не хотят?
По скайпу на связь с Палатой вышел президент Ингушетии Юнусбек Евкуров, который рассказал об опыте республики в деле примирения «кровников».
«Главную роль в примирении играет религиозная составляющая. Как сказано: прощение тому, кто прощает, — сказал Юнусбек Евкуров. — Ингушетия небольшая республика. Все являются родственниками, даже те же кровники, и любое прощение — оно на руку всем».
Отвечая же на вопрос о адаптации боевиков к мирной жизни, Евкуров отметил, что «нельзя просто вытащить человека из леса, необходимо чем-то занять его, предоставить работу, иначе он может начать задумываться о возвращении».
Также по скайпу с присутствующими пообщался вице-премьер Дагестана Ризван Курбанов, который курирует силовые структуры и комиссию адаптации в республике. Он проявил недовольство работой СМИ.
«Если почитать, то, что писали СМИ по последнему митингу, то нигде не сказано, что его разрешили провести в другом месте, а провокаторы повели людей через весь город. Люди, которые организовывали этот митинг, не были настроены на диалог», — заявил Курбанов.
Вице-премьер рассказал, что после митинга по поручению президента Дагестана была создана рабочая группа, состоящая из представителей силовых структур, которая должна рассмотреть жалобы митингующих.
«Но все еще нет ни одного заявления», — сказал Курбанов.
Однако сопредседатель общественной огранизации «Территория мира и развития» Сулейман Уладиев нашел этому логичное объяснение – у митингующих нет доверия к власти.
«Я общался с организаторами митинга – в следующий раз они обещали собрать 50 000 человек. Если со стороны властных структур не будут приняты эффективные меры, чтобы остановить разрушительные процессы, которые сейчас происходят в Дагестане — мы получим горький результат», — мрачно добавил Уладиев.
Уладиев также отметил, что в Дагестане ждут оценки всему происшедшему из Москвы, но никаких комментариев так и нет. Так что впору задуматься, хотят ли мира на Кавказе в Москве.
Борьба нужнее результата
Беспокойство по поводу накаляющийся обстановки в Северной Осетии высказал верховный муфтий республики – Хаджи-Мурат Гацалов: «Мне говорят, что в республике есть радикализм, есть подполье. Я спрашиваю – где? Покажите. Мы будем работать. Молчат».
Муфтий отметил, что в Северной Осетии, где никогда не было проблем в межэтническом и в межконфессиональном отношении, сейчас эти проблемы привносятся в республику извне.
Он рассказал о ситуации, которая сложилась в Северной Осетии, после того как по подозрению в причастности к убийству поэта арестовали многих мусульман. Людей арестовали, следствие провело огромную работу, но не нашло никаких улик. 12 из 18 арестованных даже не допрашивали по делу об убийстве. «Их арестовали жестким способом, избили специально, чтобы вызвать возмущение народа. Это провокация. Нам говорят о необходимости гражданского общества, стабильности на Кавказе, но действуют прямо противоположно этим словам», — подчеркнул Гацалов.
Он отметил, что хотя у власти есть легитимное право на насилие, использовать его нужно только в экстренных случаях, но если же все случаи считать экстренными, то тогда это становится антигосударственным механизмом. По его мнению, это только способствует радикализации.
«Мы все ищем национальную идею, но искать не надо, национальная идея – это справедливость и права человека», — завершил выступление Гацалов.
От головной боли – слабительное?
«Впервые в жизни слышу грамотную и вменяемую речь муфтия!» — восхитилась директор Центра этно-конфессиональных проблем Сулиета Кусова, выступавшая одна из последних.
Однако ко всему заседанию она отнеслась прохладней.
«То, что мы сегодня обсуждаем — это замечательная тема, но по телу Кавказа прошли лемехом плуга, и такой шрам лечить миротворческой деятельностью — это все равно, что лечить онкологию травками», — иронично заметила Кусова.
Это было одно из последних заседаний под руководством Максима Шевченко, который не вошел в ее новый состав. Но, несмотря на это, Шевченко пообещал, что рабочая группа не прекратит свою работу, хотя пока и неясно, в каком формате она продолжит свою деятельность.
