«Представьте себе, что вам запрещают делать то, что делают все остальные, что всем позволено», — обращается министр к предполагаемым зрителям.
«Для нас, иранцев, атомная энергия — не вопрос членства в некоем клубе или угрозы другим. Атомная энергия – это скачок, прыжок к определению собственной судьбы, вместо того чтобы позволять другим решать за нас», — цитирует Джавада Зарифа worldbulletin.net.
Основной акцент в своем видеообращении министр сделал на достоинстве, подчеркнув, что это понятие относится ко всем в равной мере, и Иран ожидает и требует от партнеров по переговорам уважения к собственному достоинству.
Этот фактор, по его словам должен сыграть ключевую роль в окончании «ненужного кризиса».
Иранский народ сам выбрал путь диалога, проголосовав на президентских выборах за возобновившего переговоры с Западом Хасана Рохани, отметил Зариф.
Однако для налаживания «честного диалога и подлинного доверия» необходимо общение на равных, взаимное уважение и преследование сторонами общих интересов, заявил он.
В тот же день иранскому президенту Рохани позвонил премьер-министр Великобритании Дэвид Кэмерон, чтобы обсудить предстоящий новый раунд переговоров по ядерной программе.
Это первая телефонная беседа между лидерами двух стран за более чем десятилетие, отмечается в сообщении Даунинг-стрит.
Кэмерон и Рохани обсудили также продолжающийся конфликт в Сирии и улучшившиеся в последнее время двусторонние отношения между Лондоном и Тегераном, сообщает агентство «Франс пресс».
Как сообщила пресс-секретарь форин-офиса, британский премьер выразил соболезнования в связи с произошедшим накануне терактом возле иранского посольства в Бейруте.
Сразу после взрывов, в результате которых погибли 32 человека, МИД Ирана заявил, что это «дело рук израильских наемников».
Эту версию поддержал министр информации Сирии Омран Зоаби, заявивший, что за терактом стоят израильская и саудовская разведки.
После этого ответственность за нападение взяла на себя «связанная с «Аль-Каидой» группа «Бригады Абдуллы Аззама».
Между тем ливанские аналитики считают, что взрывы замышлялись как «прямое послание Ирану» в связи с его растущим влиянием в регионе.
