— В прошлом году вы стали первым режиссером из Ирана, который получил статуэтку Оскар за фильм «Развод Надера и Симин». Что это значит для Вас?
Фархади: Это огромный опыт для меня, потому что, поскольку я режиссер из Ирана, я знаю, что эта награда принесла много радости моему народу, и это много значит для соотечественников. Даже сейчас, когда я думаю о том, как это важно для простых иранцев, понимаю, что это был один из самых великолепных моментов в моей карьере и жизни. На фильм было множество положительных откликов и в Иране, и в США, и вообще по всему миру. И это тоже, безусловно, имеет для меня особое значение. Для меня это огромная поддержка.
-Ваш новый фильм «Прошлое» наделал в Каннах много шума. Вы рассчитываете получить Оскар за него?
Фархади: Я стараюсь избегать подобных мыслей. Но не потому, что считаю эту церемонию не важной для себя. На мой взгляд, каждый человек в этом мире, который ценит жизнь, чувствует себя воодушевленным. Я стараюсь не питать никаких надежд относительно премии. Поэтому, если я ее получу, то все будет великолепно, а если нет, но я ничего не теряю.
— Вы снимали «Прошлое» во Франции с известной киноактрисой Беренис Бежо в главной роли. Можем ли мы ожидать увидеть в ваших работах еще каких-либо других звезд мирового масштаба? Или, может, вы снимете фильм в Голливуде?
Фархади: Я всегда стараюсь отвечать на этот вопрос довольно расплывчато, потому что никогда нельзя знать ничего наперед. Но должен сказать, что в моих планах есть проект, который очень важен для меня. В нем примут участие знаменитые актеры, но я еще не знаю, будет ли это мой следующий фильм или «через один». Я все еще размышляю над сюжетом, который хочу рассказать зрителю. Все начинается с этого.
— Могли бы вы что-нибудь рассказать нам о своих будущих фильмах?
Фархади: Все, что я могу сказать, это то, что они будут продолжением линии мысли, которая проходит сквозь все мои фильмы. Но если вы не возражаете, я не буду раскрывать своих планов, чтобы сохранить интригу.
— С каким актерами вам бы хотелось поработать?
Фархади: Есть много актеров, которые мне очень нравятся, и чьи работы меня впечатляют. Но в моей работе все начинается немного с другого конца. Я никогда не пишу сюжет под актера. Я сначала создаю историю, и потом уже я думаю, кто из понравившихся мне актеров подошел бы на ту или иную роль.
-Каково вам было снимать во Франции? Повлияло ли это как-нибудь на прохождение цензуры у вас на Родине?
Фархади: Мне очень часто задают вопрос, влияют ли съемки за границей на стиль моей работы — ввиду отсутствия свободы действий в Иране и полной свободы действий здесь. Представьте, что вы идете по одной дороге в течение 40 лет, и вдруг вам встречается ровный, более комфортный участок пути, на котором вы в безопасности, но направление пути при этом вы не изменили. Разница лишь в том, что вы стали чувствовать себя спокойнее, вам удобнее идти. Должен сказать, что здесь, во Франции, я чувствую себя увереннее, потому как я снимаю фильм так, как хочу, и знаю, что в конечном счете он выйдет в свет, в чем я не могу быть уверен в процессе работы в Иране. Дома всегда преследует это чувство беспокойства, смогу ли я снять фильм в соответствии со своими взглядами, и дойдет ли он до зрителя?
— Как проходит цензура в Иране в настоящее время? Есть ли какие-либо признаки того, что система становится более открытой, или, наоборот, более закрытой?
Фархади: Система очень непредсказуема. Каждый день происходит что-то новое. И, скорее всего, именно это является для нас самым большим затруднением. Если бы существовали устойчивые правила, мы бы знали, как им следовать или как их грамотно нарушать. Но в настоящее время исход любого дела зависит от людей, которые принимают решения, и от их настроения. Поэтому, иногда кажется, что стало больше свободы, а иногда вдруг рамки резко сужаются. Именно из-за этой непредсказуемости бывает тяжело работать. Свой будущий фильм вы должны представить на рассмотрение дважды: сначала в качестве проекта уже готовый сценарий, а затем перед самым началом съемок. Поэтому надо преодолеть эти два ключевых момента. Со стороны кажется удивительным, как, находясь под таким давлением, мы умудряемся снимать кино, которое оказывает влияние на зрителя и дает ощущение силы и свободы. Все это происходит потому, что режиссерам и актерам постоянно приходится искать способы обойти цензуру и творить вопреки всем запретам. Иногда им это удается, иногда нет.
-Иранские картины, включая ваш фильм, получивший Оскар, завоевывают награды на международных фестивалях по всему миру. Как вы думаете, почему иранские режиссеры так преуспели за пределами родной страны?
Фархади: Вы, должно быть, знаете, что Иран богат своим производством. Сейчас выпускается много фильмов. И большинство из них, как и во всем мире, являются коммерческими и поверхностными. И они наиболее популярны. Но также снимают и глубокие фильмы, заставляющие зрителя задуматься и поразмыслить над какими-то аспектами своей жизни. И только некоторые из них вывозят за пределы Ирана. В Иране много замечательных режиссеров, которые совсем не известны за его пределами. Но, тем не менее, иранское авторское кино все же часто бывает представлено за границей. Для наших людей это очень важно, потому что остальной мир таким способом может узнать Иран с другой стороны, сложить о нем отличное представление от того, которое навязывают политики.
— Иранская цензура забраковала фильм «Арго», который получил Оскар. Что вы думаете по этому поводу?
Фархади: Я считаю, что иранский народ спокойно относится к тому факту, что в Америке снят фильм об историческом событии, имевшем место в Иране, и режиссер снял его так, как он себе это представляет. Но иранцам не нравится то, что люди за пределами посольства, обычные люди, которые ходят по улицам каждый день, показаны с очень негативной стороны, так, как будто бы они все замешаны в международных конфликтах. И с этим очень непросто смириться иранской аудитории. Если иностранный фильм рассказывает о событии, произошедшем в Иране, почему обычных людей показывают под таким ошибочным и кривым углом?
