За годы революционных страстей и последовавших за ними войн в чеченском обществе происходили бурные события. Под лозунгом «Свобода или смерть» погибли десятки тысяч граждан. Чечня была мятежным краем для россиян и де-факто независимым государством для чеченцев. А сегодня это самый безмятежный регион России по уровню преступности и политической стабильности. Россиянам такие метаморфозы кажутся невероятными.
Под руководством Рамзана Кадырова республика динамично восстала из руин и пепелища двух полномасштабных войн и энергично развивается. Кадыров сформировал дееспособную команду и построил эффективную систему управления, исходя из сложившейся ситуации.
Однако российское общество не может принять колоритную индивидуальность чеченского лидера и не испытывает радости от успехов Чеченской Республики. Это неизменно проявляется в репортажах о Чечне и в интервью с Рамзаном Кадыровым, в которых, в лучшем случае, просматриваются невысказанные напрямую вопросы, сомнения, подозрения, а не редко и откровенные негативные ассоциации.
Компромиссы во имя спасения нации
Российское общество с недоверием относится к устремлениям чеченцев жить в составе России после их самоотверженной борьбы за национальную самостоятельность. И это логически объяснимо, так как выбор чеченского народа жить в составе РФ был юридически оформлен референдумом в условиях продолжающихся военных операций. То есть, все догадываются, что в ЧР было реализовано не право чеченского народа на самоопределение, а военное превосходство РФ. Но с другой стороны, не следует недооценивать выбор чеченского народа в пользу мира, сделанный под бременем двух жесточайших войн.
Две войны с РФ — это веский аргумент в сознании чеченцев. Безоговорочное решение чеченского народа в пользу мира с РФ на российских условиях, без всяких переговоров и предварительных условий, — столь же искреннее и правдивое, как и его отчаянная борьба за свою независимость. Логически это решение ни к чему не обязывает чеченцев по отношению к РФ, кроме как подчинению силе. Но для самих чеченцев это тяжело осознанная необходимость самоограничения во имя сохранения нации, готовность к обузданию своих страстей и желаний, осознанный отказ от некоторых естественных прав, чтобы не допустить повторения пережитого ими политического сценария в будущем.
Политическая мудрость руководства независимой Ичкерии (ЧРИ) сводилась к готовности защищать интересы России на своей территории в обмен на признание национально-государственного суверенитета. Но этого оказалось недостаточно.
В итоге, национальная самостоятельность чеченцев была принесена в жертву государственным интересам российского общества. В политике государственные интересы ценятся гораздо выше интересов естественных сообществ и наций.
Кто кому должен быть лояльным: чеченцы России или наоборот?
В сознании современного руководства Чечни произошли большие метаморфозы. Они строят новую политику, исходя из осознанной ими реальности. Российское общество не должно требовать дополнительных доказательств преданности от чеченцев, скорее, российское общество должно убедить чеченцев в своей лояльности и в рациональности совместной жизни, то есть сделать ответные шаги им навстречу.
У россиян вызывает скепсис и иронию единодушное голосование чеченцев в интересах Кремля и главы Чеченской республики Рамзана Кадырова. Пониманию природы этого явления препятствуют существующий в республике режим единовластия, отсутствие конкурентной борьбы за власть и ситуация, сложившаяся с правами человека в Чечне.
На самом деле, все эти факторы политической жизни Чечни складываются в единое явление, имя которому- принуждение к покорности. Древние выражали это состояние формулой «Vae victis!» — «Горе побеждённым». Это состояние изменится, когда силовое принуждение, которое имело место быть, трансформируется со временем в реальный «союз нерушимый республик свободных», основанный на новых, но взаимоприемлемых ценностях.
Не почет побежденным, а горе
Апатия к внутрироссийской политике и концентрация внимания чеченцев на отношениях между главой ЧР и федеральным центром — это всё ещё не полностью изжитое мышление конфликтного времени. И единодушное голосование в поддержку главы республики в этом случае — явление закономерное. Страх тут не имеет существенного значения.
Кроме того, единовластие Рамзана Кадырова — явление общеизвестное. Он добился политической стабильности в республике через убедительную победу над всеми потенциальными конкурентами в борьбе за место вассала Кремля. Справедливости ради нужно отметить, что правила конкурентной борьбы за власть, существовавшие в ЧР, были иногда грубы, а порой и жестоки, но их установил не Кадыров и они были едины для всех. Конкуренты Кадырова так же, как и он, имели силовой ресурс и огневую поддержку, но проиграли сражение, в основном, из-за своей политической близорукости, не желая оставаться в роли запасных игроков.
Поэтому население ЧР воспринимает единовластие Кадырова скорее позитивно, понимая, что система управления, используемая Кадыровым, эффективна и рациональна, исходя из национальных интересов и сложившейся ситуации.
В представлении чеченцев власть в Чечне, из кого бы она не состояла, — это власть Кремля, а чеченский народ — это объект его деятельности. И это естественно, ибо «горе побеждённым», а не власть и почёт. О народной власти, социальной справедливости, независимых судах в Чечне стоит говорить только после того, когда эти блага утвердятся в России.
А чего это они такие довольные?
Поэтому, говоря о плохой правовой обстановке, чеченцы всё же не забывают о том, что только сильный глава республики, который пользуется доверием Кремля, может их избавить от презумпции вины чеченца и от извечного принципа российских силовых структур «была бы папаха, а дело найдётся». В ситуации, в которой оказались чеченцы, дееспособный Кадыров, какой бы жёсткий он не был, — это благо для них.
Но российскому обществу не совсем понятна стратегия Кремля и политическая апатия чеченцев, которая является следствием этой стратегии. Кремль и чеченцы научились понимать друг друга без слов. Они разговаривают языком политических жестов, а когда они молчат, они знают, о чём они молчат и общаются таким образом.
Однако российское общество и, не в последнюю очередь, СМИ, формирующие общественное мнение, не понимают этого общения. Они всё ещё находятся под влиянием пропагандистских клише времён вооружённого противостояния. Они рады военному реваншу армии, достигнутому в Чечне во время второй войны, но восстановление разрушенного и возрождение нормальной жизнедеятельности в ЧР они скорее осуждают, чем одобряют. Создаётся впечатление, что несчастная, побирающаяся с протянутой рукой, прозябающая среди развалин, униженная Чечня явилась бы бальзамом для больной души немалой части россиян. Они не успели прочувствовать и увидеть боль и унижение чеченского народа раньше. Теперь же чеченцы обладают теми же юридическими правами, что и они, и ни на что не жалуются.
Чеченцы что-то хорошо зажили в России. Ни на что не жалуются — довольны, что ли?!
Хамза Асхабов, политолог.
