– В отличие от многих рейтингов, «Петербургская политика» давно и четко занимается региональными проблемами, и ее данные всегда несут понятную конструктивную основу. И, с моей точки зрения, эти данные близки к реальности.
В стране серьезные проблемы региональной политики, длящиеся долгие годы. Московская интеллигенция, распиаренные оппозиционеры, рьяные активисты, – никакого политического ресурса у них нет, и реального рычага давления на власть соответственно тоже. Помаршировали, да и убрались с улиц, получили нагоняй от ментов, отсидели в карцере – и все на этом.
Тогда возникает вопрос, а кем же определяется та самая реальная политика в России?
Силовиками, которые, почувствовав неудовлетворенность, могут направить свои вооруженные силы на военный переворот.
Бизнесменами, которые могут обидеться на российскую «верхушку», да и увезти свои миллиарды в далекую Америку.
Некая договоренность существует в среде масс-медиа: влиятельные люди сидят на центральных каналах и, почувствовав недоброжелательность со стороны Кремля, начинают вставлять шпильки.
Но самая влиятельная из этих групп – региональная элита.
Базовая система ценностей, с которой Путин пришел к власти в нулевые годы – это соединение русских земель воедино. Поэтому проблема отношений Кремля и регионов сегодня является ключевой проблемой в жизни постсоветской России. Главная задача России – найти баланс интересов среди региональных элит.
Когда Ельцин говорил, берите суверенитета, сколько сможете унести, он говорил это, не потому что он такой добрый дядя, а потому что у него на самом деле не было никакого политического ресурса, чтобы бороться с региональными лидерами. И тогдашний лидер поставил серьезную задачу –справится с Советом Федерации (который являлся площадкой, где представители регионов вырабатывали общую стратегию по отношению к центру). СФ в то время был сильной оппозицией Кремлю и лично Ельцину. Помните, именно члены СФ не позволили Ельцину отправить в отставку господина Скуратова.
И тогда Ельцин приказал эту проблему решить. И решил ее Путин, тогдашний начальник ФСБ.
Так или иначе, когда Путин добрался до власти, первое что он сделал – начал избирать глав регионов, потому что у него уже установились ресурсы, в том числе административные. Кстати, при Ельцине финансовая база делилась между регионами и Кремлем — в пропорции 50/50. Половина оставалась в центре, остальное уходило в регионы. Путин полегонечку перестроил эту систему – теперь 2/3 уходят на Москву, и лишь 1/3 остается в регионах. Но региональная элита терпела, поскольку та треть, что им оставалась – не меньше половины, которая была во времена Ельцина.
Так что Путин очень аккуратно отбирал у них права, опираясь на свою организационную, административную и финансовую, силовые структуры. Они терпели и пытались более-менее подстраиваться под путинский режим.
Понемногу Путин продавливал сопротивление региональных элит. И в результате все бы было ничего, но закончился этап экономического благополучия, цены на нефть стали расти, соответственно объем денег который аккумулирует Москва (выплачивает регионом как «взятку» за лояльность) перестал расти. Регионы перестали ощущать помощь от Москвы и почувствовали растущий экономический кризис.
Но Москва вынуждена еще больше платить депрессивным и опасным регионам. В Чечню Москва отправляет 2 млрд. долларов в год за счет Кремля. А откуда Кремль берет эти средства? Урезает бюджет других регионов, отчасти у Дагестана. В то время как запросы у Чечни растут, а удовлетворять их нечем, поскольку российская экономика расти перестала. К тому же за счет регионов выплачиваются деньги (в качестве льгот) Абхазии, Белоруссии, Сирии.
И регионы начали посылать сигналы: нам не нравится.
Рано или поздно эта система все равно должна была прийти к апофеозу, потому что она подразумевала минимум прав регионов и максимум прав центра, соответственно она убивает стимул развития тех самых регионов, погружая их, таким образом, в банальную спячку.
Либо запросы у региональной элиты увеличились, либо же поставки Кремля заметно сократились, но какова бы не была причина, жизнь в регионах ухудшилась. И вот эта манера, когда центр сначала все деньги отбирает у регионов, а потом дает тому, кому посчитает нужно – за правильное, либо же, наоборот, неправильное поведение – подходит к естественному рубежу своей эффективности.
Систему взаимоотношений центра и регионов надо менять. Об этом и заговорили главы Дагестана, Татарстана, Башкирии.
Кремль будет вынужден корректировать свой политический курс. Но смена курса – процедура серьезная и довольно опасная, потому что региональные элиты захотят самостоятельно зарабатывать деньги. А Татарстан – это богатая республика, и заработает она достаточно. И если позволят самим распоряжаться своими природными ресурсами, тогда станет «нищей и голой» уже Москва.
И скажет региональная элита: «Мы сами с усами, чего нам слушать Владимира Владимировича?»
Поэтому сейчас в стране начнется натуральный торг. Регионы показали Кремлю свои «бицепсы», а если они это делают – значит, знают о наличии достаточных ресурсов, чтобы слова поддержать делом.
А если они это сделают – Путин в любом случае пойдет на компромиссы.
Дмитрий Орешкин, политолог.
