Издание «Нью-Йорк Таймс», конечно, просто не посмело отказаться от сочинения нового, преображенного Ричарда Голдстоуна, превратившегося в самопровозглашенного защитника международной репутации Израиля. Хотя прежде он заслужил всеобщее признание как выдающийся юрист, специалист в области международного уголовного права, который, когда речь идет о профессиональной деятельности, забывает о своей национальной принадлежности и личных пристрастиях.
Прежний Голдстоун, казалось, готов был даже противостоять сионистской ярости Израиля, подвергшегося критике со стороны одного из своих сторонников, возглавившего комиссию Организации Объединенных Наций, назначенную для рассмотрения заявлений об израильских военных преступлениях во время войны в Газе 2008-09 гг. Но несколько месяцев назад он сделал совершенно неподобающий шаг — в одностороннем порядке отрекся от основного вывода «Доклада Голдстоуна» о нападении на сектор Газа.
Бывший судья написал в колонке в «Washington Post», что «Доклад Голдстоуна» был бы совершенно иным, если бы он знал тогда то, что узнал сейчас. Это довольно высокомерное утверждение, учитывая, что он был всего лишь одним из четырех членов комиссии, назначенных Советом ООН по правам человека, а также учитывая, что трое других публично подтвердили свою уверенность в первоначальном выводе, представленном в докладе, который был написан и опубликован несколькими месяцами ранее.
Это нежелание посоветоваться с другими членами команды, прежде чем поспешно доверять свой явный оппортунизм печати, должно бы дискредитировать все усилия Голдстоуна по восстановлению потерянного доверия сионистов. Не лишен интереса и тот факт, что оповестить о своей новой роли он решил со страниц наиболее официозных газет в Соединенных Штатах. Говорят, что Голдстоун несколько обострил тон и содержание своего опровержения после того, как «Таймс» отклонила первоначальный вариант – вероятно, потому, что он был слишком мягким. Он был на все готов, лишь бы его новая шаткая точка зрения попала в печать.
И вот, накануне третьей сессии Трибунала Рассела по Палестине, которую намечено провести в Кейптауне с 4 по 6 ноября, Голдстоун вновь встал на защиту Израиля, в совершенно пристрастной манере. Его нынешняя позиция лишена даже намека на уважение как законных обязанностей власть имущих, так и или юридических прав тех, кто находится в уязвимом положении.
Трибунал давно назрел
Обращение к суду народа, который в данном случае представляют люди уважаемые и обладающие специальными знаниями, является конструктивным ответом на неспособность правительств и международных учреждений добиться осуществления международного уголовного права. Люди доброй воли должны приветствовать эти достойные всяческого одобрения усилия Трибунала Рассела как давно назревшие, а не сердито отмахиваться от них — как делает Голдстоун — из-за их предполагаемого вмешательства в несуществующие и давно уже не имеющие никакого смысла переговоры между двумя сторонами. Те, кто в качестве присяжных заседателей будет рассматривать выдвинутые против Израиля обвинения в апартеиде, обладают моральным авторитетом мирового уровня, в оценке этих обвинений в апартеиде им помогут свидетельства юристов и экспертов по конфликту.
Голдстоуну следовало бы постыдиться писать с насмешкой о таких знаковых южноафриканских личностях, как почетный архиепископ Десмонд Туту и Ронни Касрилс, и других, таких как писатель Элис Уокер и переживший холокост 93-летний посол Франции Стефан Хессель. Авторитетности Трибуналу Рассела добавляет и участие в нем некогда близкого коллеги Голдстоуна, Джона Дугарда, признанного самым достойным доверия южноафриканским экспертом, способным провести сравнение между тем апартеидом, который практиковался в Южной Африке, и который, как утверждают, существует в оккупированной Палестине. Профессору Дугарду отведена ведущая роль в работе Трибунала Рассела — дачи экспертных показаний в поддержку правовых доводов для обвинения Израиля в апартеиде. Профессор Дугард является юристом-международником и сотрудником ООН, который достоверно освещал ситуацию в оккупированной Палестине, действуя в качестве Специального докладчика Совета по правам человека. Несмотря на присущую ему как юристу определенную осторожность, в своих официальных докладах, представленных в ООН еще несколько лет назад, Дугард отмечал, что эта оккупация носит характер апартеида.
Но Голдстоун безоговорочно осуждает все это предприятие еще до того, как оно началось, даже не упоминая при этом имена столь выдающихся участников. Он презрительно отзывается об этом расследовании несправедливых и дискриминационных действий Израиля, связанных с длительной оккупации Палестины, утверждая, что оно задумано как «посягательство» на Израиль «с целью изолировать, демонизировать и делегитимизировать» эту страну.
Голдстоун огульно клеймит всех этих неназванных им присяжных судей Трибунала Рассела предвзятыми личностями, которые придерживаются «резких взглядов на Израиль». Этот новый, преобразившийся Голдстоун принимает стандартную для Израиля практику оговаривания и осуждения всех критических голосов, сколь бы честными они ни были, не утруждаясь тем, чтобы серьезно взглянуть на достоверность обвинений в апартеиде. Тот факт, что люди, знакомые с политикой Израиля, являются его резкими критиками, не делает их наблюдения недействительными. Наоборот, он поднимает очень весомые проблемы, которые могут быть решены только предоставлением убедительных доказательств в обратном. Спорные факты могут быть точно изображены только с помощью односторонней оценки, если мы хотим руководствоваться истиной. Если в послании содержится неприятное известие, оно заслуживает внимания: именно потому, что было доставлено надежным посланцем. Над ним следует поразмыслить с уважением, а не отмахиваться сразу, потому что как раз этот посланец обладает авторитетом, связанным с безупречной профессиональной репутацией, и усиленным, в контексте Трибунала Рассела, богатым опытом, который позволил ему составить это послание с определенной точки зрения.
Основное утверждение Голдстоуна заключается в том, что обвинение Израиля в апартеиде это одна из форм «клеветы», которая, по его словам, не только является «лживой и вредоносной», но и «препятствует, вместо того чтобы способствовать, миру и гармонии».
Конечно, необходимо дождаться определения Трибунала Рассела, чтобы решить, являются ли обвинения в апартеиде безответственными нападками враждебных критиков, или же они, в чем я твердо уверен, на реальности систематического правового режима дискриминационного разделения привилегированных израильтян и палестинцев — коренных жителей земель, оккупированных Израилем. Римский статут Международного уголовного суда рассматривает апартеид как один из нескольких видов преступлений против человечности, и связывает его совершение с систематической и жестокой дискриминацией.
Что такое апартеид?
Хотя название этого преступления произошло от событий, происходивших в Южной Африке и закончившихся в 1994 году, в настоящее время оно используется для обобщенного обозначения каких-либо условий, которые накладывает любой репрессивный режим на основе групповой идентичности для блага доминирующей группы, которая навязывает свою волю группе подчиненной. Хотя обычно под «группой» в этом смысле принято понимать определенную расу, юридическое определение не оставляет места для сомнений в том, что практика апартеида вполне может быть связана с любой формой группового антагонизма, отражающегося на правовом режиме, основной чертой которого является неравенство; в том числе принадлежность к группе может основываться на национальной и этнической принадлежности.
Неопровержимые доказательства систематической дискриминации невозможно не заметить в любом объективном описании израильской оккупации Западного берега, и в меньшей степени — Восточного Иерусалима. Непрекращающееся строительство поселений для израильтян на Западном берегу не только нарушает существующий в международном гуманитарном праве запрет на переселение представителей оккупирующего населения на оккупированную территорию. Оно также создает предпосылки для введения правового режима разделения и подчинения.
Эта поселенческая практика приводит к появлению израильского сообщества, защищенного израильскими силами безопасности, имеющего – огромной ценой – сеть дорог только для поселенцев, находящегося под защитой израильской конституции и имеющего прямой неограниченный доступ в Израиль. Она приводит также к тому, что палестинское сообщество подчинено часто злоупотребляющей полномочиями военной администрации, не имеет защиты фактических прав, повседневно испытывает огромные трудности из-за множества обременительных ограничений свободы передвижения и подвергается различным унижениям и опасностям, среди которых частое и произвольное использование Израилем чрезмерной силы, снос домов, ночные аресты и задержания – все это в целом делает жизнь палестинцев крайне небезопасной.
Контраст между жизненными условиями двух этих групп, отраженный в различных действующих правовых режимах для двух народов, живущих бок о бок, придает особую убедительность заявлениям об апартеиде, кажется убедительной; если и присутствует клевета, то исходит она от тех, кто, как Голдстоун, стремится опорочить и дискредитировать героическую попытку Трибунала Рассела нарушить скандальное молчание, что позволяющее Израилю безнаказанно творить несправедливость.
Превентивный удар Голдстоуна против Трибунала Рассела трудно принимать всерьез. Он сформулирован таким образом, чтобы ввести в заблуждение и запутать в основном неосведомленную публику. Например, большое место в его статье занимает написанная преимущественно в розовых тонах (и абсолютно ложная) картина современных условий жизни палестинского меньшинства в Израиле, но при этом ни слова не говорится о таком историческом факте из жизни этого народа, как изгнание — накба. Он резко преуменьшает драматизм положения палестинцев в Израиле, которые живут как дискриминируемое меньшинство, хотя и пользуются некоторыми прерогативами израильского гражданства.
Главный его отвлекающий маневр заключается в утверждении, что невозможно предположить наличие апартеида в таких конституционных условиях, при которых палестинцам в настоящее время предоставлены гражданские права, но он ни за что не осмелится задать вопрос, что значит требовать от палестинских мусульман и христиан присягнуть на верность «иудейскому государству» — то есть, по сути, дробить неравенство сообществ на расовое неравенство. Вряд ли кто-то станет спорить с тем, что эта модель совершенно неприемлемого неравенства только укрепляет структуру апартеида в Израиле, и Трибунал Рассела в этом не сомневается. Он, вероятно, не станет выдвигать обвинение в апартеиде в связи с событиями, имеющими отношение к основанию государства Израиль в конце 1940-х, потому что с точки зрения международного закона они имели место до того, как за апартеид была введена уголовная ответственность в середине 1970-х.
Трибунал Рассела сосредоточил свое внимание на ситуации, сложившейся на Западном берегу, оккупированном с 1967 года. Чтобы прояснить обстановку, Джон Дугард выступил с заявлением, отметив, что его показания будут направлены исключительно на наличие на оккупированных территориях условий апартеида. Это заявление Дугарда является своего рода данью сомнительному успеху голдстоуновской хасбары – типичной израильской оправдательной пропаганды, цель которой – отвлечь внимание и исказить факты. То, что Голдстоун пытается опровергнуть заявление об апартеиде, обратившись к ситуации в самом Израиле, и в то же время практически полностью игнорируя обвинения, связанные главным образом с оккупацией, является поразительным проявлением недобросовестности. И он сам это прекрасно знает.
С бесстыдной неискренностью Голдстоун в своей обличительной речи упирает на хитрость одного из участников дебатов, настаивая на том, что апартеидом является узко ограниченное расовое преступление определенного вида, который существовал в Южной Африке. При этом он совершенно не учитывает четкое правовое значение, выраженное в таких авторитетных источниках, как Римский статут и Международная конвенция о пресечении преступления апартеида, толкующих понятие «раса» в гораздо более широком смысле, относящемся и к израильско-палестинскому взаимодействию, если будет убедительно доказан его систематический и юридически закрепленный дискриминационный характер, в чем я нисколько не сомневаюсь.
Грехопадение
Печальная повесть о нисхождении Ричарда Голдстоуна с вершин уважения и доверия к жалкой роли гладиатора, безрассудно сражающегося в юридическом поединке от имени Израиля, столь же недостойна, сколь и неубедительна. Это, безусловно, процесс более сложный, чем простая уступка сионистскому давлению, которое на этот раз было даже более неприличным и откровенным чем обычно, и к тому же явно клеветническим; но что именно привело к его к столь радикальной смене позиции, остается загадкой. До сих пор не существует ни автобиографической версии, ни убедительной сторонней интерпретации. Сам Голдстоун хранит молчание, желая, вероятно, убедить нас, что он остается таким же человеком закона, как и всегда, и просто, в присущей ему беспристрастной манере, позволяет щепкам лететь куда им вздумается. Однако полемические манипуляции фактами и доводами заставляют сомневаться во всех таких своекорыстных объяснениях, основанных на предполагаемом неизменном профессионализме. По моему мнению, известных фактов достаточно, чтобы признать грехопадение Голдстоуна – при смягчающих вину обстоятельствах.
Долгие мытарства палестинцев достаточно основаны на реальности, чтобы расценивать отступничество столь влиятельного свидетеля как угрозу не только палестинскому благополучию, но и в более широком плане борьбе за достижение справедливости, мира и безопасности для обоих народов. Вопреки заявлениям Голдстоуна, что Трибунал Рассела станет препятствием для разрешения конфликта, именно такие как Голдстоун устраивают дымовую завесу, под прикрытием которой сама возможность сосуществования двух государств намеренно уничтожается посредством применяемой Израилем тактики проволочек и программ расширения.
В конце концов, если справедливый и устойчивый мир когда-нибудь и будет достигнут, то произойдет это благодаря проявляющемуся во многих формах палестинскому сопротивлению и связанным с ним кампаниям всемирной солидарности, в которые Трибунал Рассела обещает сделать заметный вклад. Нам всем следует помнить, что трудно донести правду, если не видеть этой правды – какой бы ужасной она ни была!
Ричард Фальк, почетный профессор международного права Принстонского университета. В настоящее время является специальным докладчиком ООН по вопросам прав человека. Английская версия статьи опубликована на сайте телеканала «Аль-Джазира».
