Начавшиеся в 2011 году глубокие преобразования в арабском мире обладают всеми чертами действительной, реальной революции.
Во-первых, в эти бурные события вовлечены миллионы людей, и с каждым месяцем их количество объективно увеличивается.
Во-вторых, достаточно быстро углубляются изменения общественного сознания – революция носит религиозный характер, она выдвигает на передний план именно религиозное, исламское сознание. Например, в Сирии революция началась как социальный феномен, а в настоящее время она приобретает все более и более характер религиозной конфронтации.
В-третьих, началась трансформация политических, социальных, экономических структур. Но такая трансформация, — и это особенность нынешней арабской революции, — пока еще кардинально отстает от быстро меняющегося общественного сознания.
В-четвертых, субъектами-лидерами этих революционных изменений стали, прежде всего, исламские движения и организации, прежде всего «Братья-мусульмане».
Наконец, в-пятых, в процессе этих революций стал практически кристаллизироваться новый смысл жизни обычного араба-мусульманина, вызревать новый облик мусульманской личности как пассионария, как героя.
Ихваны как авангард «арабской весны»
Почему именно «Братья» оказались в авангарде арабской революции на данном этапе? Потому что именно они обладали и обладают большим историческим опытом социального и политического влияния на массы людей. У них был опыт – негативный и позитивный – борьбы со светскими авторитарными и тоталитарными режимам. Они сформировали слой достаточно известных политических лидеров, пользующихся авторитетом в массах.
Ихваны, которые появились как организованная сила в 1928 году, создали особую системную, мощную организацию – со своей идеологией, с эффективно реализуемыми социальными, религиозными, культурными и образовательными проектами. Например, в Египте они смогли объединить десятки миллионов человек из самых различных слоев и классов, начиная от самых нищих и бездомных и вплоть до многих представителей египетской средней буржуазии. Фактически в Египте ихваны создали своего рода «государство в государстве». Кроме этого была сформирована разветвленная международная сеть, объединяющая партии, движения и организации ихванистского направления из почти ста стран мира.
Все это дало огромное преимущество «Братьям-мусульманам» на первых этапах арабской революции.
Однако в любой революции, которая неизбежно сталкивается с объективными и субъективными препятствиями, с необходимостью находить баланс между действительностью и желаемым, начинается процесс радикализации, выдвижения на передний план организаций и движений с гораздо более радикальными требованиями и лозунгами.
На фоне последних революционных изменений в арабском мире на роль носителей такого подспудного радикализма стали все больше выдвигаться салафиты, как они сами себя называют.
Креатуры Саудовской Аравии, но не ее марионетки
В отличие от «Братьев-мусульман», на международном уровне салафиты пока не имеют единой политической идеологии и очень часто не объединены в какую-то одну политическую организацию. На сегодняшний день салафитское движение по-прежнему состоит из огромной расплывчатой массы местных проповедников и больших и малых общественных организаций. Хотя процесс формирования салафитских партий и усилился в последнее время.
Традиционно главным опекуном салафитов считается Саудовская Арави, где возникло наиболее мощное салафитское течение — ваххабизм, ставшее впоследствии официальной государственной идеологией саудовского режима.
Сегодня многие влиятельные салафитские проповедники в Египте, Тунисе, Иордании, Сирии, Йемене, да и самой Саудии, не согласны с целым рядом направлений государственной политики Эр-Рияда. Однако историческая заслуга этого города как места рождения салафизма, а также как спонсора глобального распространения салафитской мысли заставляет данное движение оставаться на орбите Саудовской Аравии. Например, салафитские партии в Египте во время парламентских выборов очень щедро финансировались Эр-Риядом.
Хотя, конечно, считать салафитские политические организации саудовскими марионетками нельзя. Более того, некоторые влиятельные саудовские государственные персоны начинают почти открыто выражать разочарование ослаблением своего влияния на рост салафитских тенденций в Исламском мире.
К концу первого десятилетия XXI века салафизм распространился по всему арабскому миру, в первую очередь, в Египте и Тунисе. Увеличилось как число его приверженцев, так и институциональное разнообразие. Теперь это движение включает в свой состав многочисленные общественные организации, занятые благотворительностью, оказанием помощи и работой на местах.
В Египте салафиты по своему влиянию достаточно быстро опередили светские силы в этой стране. Но им еще очень далеко до создания таких политических механизмов, какие сумели создать за 80 лет «Братья-мусульмане». И здесь даже обильная саудовская финансовая помощь не сможет помочь.
Салафиты на постреволюционном Ближнем Востоке
Тем не менее, политизация салафитов ускоряется. В рядах египетских салафитов появились популярные политики, в том числе и такие харизматические, как Хазем Салах Абу Исмаил. Две салафитские партии создали исламистскую коалицию с вновь сформированным политическим крылом бывшей джихадистской группировки «Аль-Гамаа аль-Исламия», которая на прошедших парламентских выборах заняла второе место после ихванов.
Радикализация салафитов, в том же Египте, проявляется в самых различных формах. Некоторые салафитские шейхи требуют разрушить знаменитые пирамиды и статую Сфинкса как «харамные изображения многобожников». Другие салафитские лидеры требуют разорвать Кэмп-Дэвидский мирный договор с Израилем и начать военные действия против сионистского образования.
В последние несколько месяцев в Тунисе резко обостряются отношения между ихванской партией «Ан-Нахда», которая во главе с Р.Ганнуши победила на выборах и тунисскими салафитскими движениями, которые требуют скорейшей исламизации законодательства в стране. Ганнуши вынужден лавировать между влиятельными прозападными светскими группами тунисского населения и салафитами.
Салафиты достаточно эффективно включились в послереволюционный избирательный процесс во многих арабских странах. И это интересно, поскольку салафиты в течение десятилетий осуждали демократию как чуждое Исламу явление. Такая трансформация в значительной степени вызвана воздействием руководства Саудовской Аравии, которое стремилось тем самым усилить свое региональное влияние в арабском мире.
Салафиты все более сталкиваются со сложным для себя противоречием. И эта проблема для них будет только усиливаться. С одной стороны, они стремятся превратиться в значимого политического игрока в арабском регионе. С другой, они не могут и отказаться от своей жесткой трактовки законов шариата, требующих совершенно иных политических механизмов и правил. Поэтому включение в демократические процессы уже привело к дроблению салафитских сил, а в предстоящий период это усилит процесс размежевания и появления новых, гораздо более радикальных, подпольных салафитских течений, отвергающих «харамную демократию».
Политизация салафитов будет продолжаться
Салафиты уже в настоящее время создают не только большие проблемы для «Братьев-мусульман», но и начинают представлять угрозу долгосрочным интересам «ихванов», прежде всего, пытаясь лишить это движение поддержки религиозных избирателей. В Египте салафиты уже стремятся воспользоваться ролью посредников между правительством «Братьев» и джихадистскими боевиками, действующими в северо-восточных районах Синая.
В любом случае салафитское движение, включающее в себя разные направления, постепенно будет усиливать свою политическую значимость на всем Ближнем Востоке, особенно в Ливии, Тунисе, Йемене, Газе, Ливане, и Сирии. Причем влияние Саудовской Аравии и Катара будет постепенно ослабевать. Ускорится процесс формирования самых разнообразных салафитских политических организаций и движений.
Однако вряд ли салафиты смогут создать единую политическую идеологию и единую политическую организацию. Тем не менее, именно внутри этого широкого и рыхлого конгломерата салафитских организаций, движений и ячеек, скорее всего, начнет формироваться новый слой харизматических лидеров, которые объективно станут содействовать выходу арабской революции на новый уровень радикализма.
Шамиль Султанов, Президент Центра стратегических исследований «Россия – Исламский мир».
