Чем хороша бесплатная медицина, так это тем, что в службу «Скорой» можно звонить с любым диагнозом. «Умирающие» от насморка, «теряющие» пульс с похмелья, «истекающие кровью» от небольшого пореза пальца. Проверено: на плечи каждой бригады ложатся до 35 вызовов в день. Они и определяют режим дежурства: 20 минут на обед (в районе 20.00) и пару минут на передышку.
Такие вызовы называют «линейкой».
Еще в скорой особая служба — «реанимации». Её профиль особый – клиническая смерть, аварии, самоубийства, анафилактический шок и т.п. Работа у них самая жуткая, поэтому я и напросилась к ним.
Слишком живой «труп»
Мой визит на «Скорую» несанкционирован руководством, поэтому ночью, пришлось проскальзывать на территорию подстанции под видом санитара.
Коридоры пусты, а тишину прерывает лишь механический голос дежурного:
– Десятая бригада на вызов! Одиннадцатая тоже пошла!
– Бригада номер шесть срочный выезд!
Дошла очередь и до моей бригады. И мы (фельдшер Светлана и водитель Алексей) забираемся в машину. Меня помещают в «салон» на кушетку. По рации диспетчер диктует адрес, и объясняет ситуацию: «Человеку плохо, без сознания, причина неизвестна, улица».
«Опять, поди, бомж, – ставит первый диагноз водитель. И объясняет: – Ими сейчас никакие службы не занимаются. Все только обещают.… А прохожие, звонят нам, рассказывают про «эпилепсию» и «инфаркт».
«Ага, – живо включается в разговор фельдшер Светлана, – а подойдешь к этому предполагаемому, простите, трупу, а он вскачет на ноги, и давай бутылками кидаться. Скручиваем его, и всю дорогу слушаем матюки. Недоволен, видите ли, что помешали отдохнуть на клумбе».
Как выяснилось, раньше за подобный риск медикам выплачивали «криминальные», то есть, по 1300 рублей к зарплате. Теперь перестали. Чье это было решение, – никто до сих пор не знает. А кто знает – упорно молчит.
Финансирование на «скорую руку»
Финансирование служб «Скорой помощи» это вообще дело темное. Как, например, объяснить, почему за одинаковую работу в Москве получают в два раза больше, чем в Подмосковье (не говоря уже о глубинках)? Больные вроде бы те же.
Распределяя неравномерным образом госбюджет, чиновники не задумались об оттоке сотрудников, который с каждым годом все обостряется, оставляя целые города без квалифицированных врачей.
«Я частенько одна дежурю. Молодые специалисты, набравшись опыта, убегают в Москву, желательно в частную клинику. А пациенты потом жалуются на «медлительность», «недостаточное оказание медпомощи». А что мы можем сделать? В Москве государство выплачивает больше, туда и бегут специалисты. Поэтому там и спасают людей лучше и чаще».
Кстати, в приказе №179 «О составе выездной бригады» сказано, что в ней работать должны врач, фельдшер, водитель и иногда санитар. Но есть одна хитрость – приказ носит рекомендательный характер, то есть может выполняться, а может – и нет.
Корреспондент WordYou.Ru Екатерина Трифонова на дежурстве с бригадой «реанимации»
…Мы почти доехали до назначенного места. Но диспетчер снял вызов: потенциальный пациент «самостоятельно поднялся на ноги» и побрел в сторону ларька.
Регулярно истекающий кровью
По следующему адресу, оказалось, моя бригада выезжает уже не в первый раз. В полуразрушенной пятиэтажке проживает одинокая бабушка. В поликлинике лечить ее хронические недуги не хотят (Зачем? Старость неизлечима). Вот и приспособилась – раз в неделю вызывает «реанимацию».
Открыв дверь, она сразу протянула ладонь для таблеток, засучила рукав – для измерения давления, посетовала на никудышную в нашей стране медицину и, улыбаясь, попрощалась…«до следующих выходных».
«Пару лет назад пережила инфаркт, вот теперь боится. Сердце раз кольнет – она к телефону. Я ей на завтра участкового врача вызвала, – пояснила Светлана, – да толку то? Система поликлинической помощи почти развалилась, поэтому все функции первичного приема ложатся на нас. Очередь стоять не надо, приезжаем быстро, лечим бесплатно, колем лекарства, даем рекомендации».
И многие граждане этим пользуются. Особенно те, кто старается решить проблему «на скорую руку». Как следующий пациент, «умирающий» от длительного запоя.
Он убедительно рассказывал медику, что у него «палец регулярно истекает кровью» (пытался открыть банку консервов). Еще «все симптомы бронхиальной скарлатины». А узнав, что такого диагноза в природе не существует, еще больше обрадовался. Раз болезнь неизученная – на работу выходить пока не стоит, «нужен больничный».
«Ну что вам жалко? От одной справки убудет, да? Родственникам, авось, не по одной выписываете», – ругался пациент. За отказ «оформить больничный» – он пообещал обратиться в Минздрав. И написать жалобу на «бессердечных» докторов.
«И ведь реально напишет. Сколько раз из-за таких вот, премий лишались, объяснительные писали, проверки потом всякие потом проходили», – жалуется фельдшер, садясь в машину.
Новый имидж на старых колесах
Сегодня служба «Скорой помощи» оборудована новейшим медицинским оборудованием, такими приборами, как искусственная вентиляция легких, дефибриллятор и электрокардиографы. Врачи возят с собой дорогущие лекарство. А вот способ доставки супероборудования до больного… прежний. Пока новый транспорт только обещают.
Ну, это ж обычная картина – упор делается скорее на «имидж», чем на необходимость…
Следующий вызов поступил лишь в районе пяти часов утра. Врубилась мигалка, водитель вдавил на газ и понесся по встречке. У 54-летнего мужчины – острый инфаркт миокарда. Если вовремя не оказать помощь, последствия будут необратимы.
Прибыв на место, фельдшер принялась проводить специальную терапию на рассасывание тромба в русле коронарной артерии. Одной это делать практически невозможно – тут нужны как минимум трое. Один занимается дыханием, другой – компрессирует грудную клетку, а третий – ищет венозный доступ и подносит аппаратуру.
В итоге, мужчина перенес клиническую смерть.
Уже в машине, на вопрос выживет ли он, фельдшер пожала плечами:
«Понимаешь, «молодой» инфаркт миокарда (люди до 70 лет получают острый инфаркт миокарда любой локализации) нуждается в отделении кардиохирургии. А в Московской области их почти нигде нет. И у нас – его нет». Так что же случается с такими пациентами? При хорошем раскладе – отделаются рубцом на сердце. В основном – умирают.
«Скорая» это наше отражение
Я заметила, что некой привычки к боли врачам не занимать. На протяжении всего дежурства были различные вызовы, «колоритные» пациенты, непредсказуемые реакции. А если так год за годом? И на унизительную зарплату?
Вот последний вызов, когда пришлось описывать труп мотоциклиста, врезавшегося в оградительный отбойник, Светлана облегченно вздохнула: «Повезло, если бы его разорвало на куски, нам бы пришлось всё в пластиковый пакет и собирать».
Так, неужели, для врача все люди одинаковые: руки-ноги, почки-печень, которые можно вот так запросто собрать в пластиковый пакет и забыть?
Можно оторопеть от такого взгляда на «скорую». Но и «скорая» ведь видит нас не совсем приличными.
…Водитель «Скорой» протянул пузырек чистого спирта, предложив «глотнуть». «И часто у вас так?» — удивилась я.
«А ты как думала? — усмехнулся он. — Кто-то так и спивается, другие – выдерживают. Но психику ломают, будь здоров. Недаром негласным девизом медицины является латинская фраза «Allies inserviendo consumor», что означает «Служа другим, сгораю сам».
