На прошлой неделе 20-летний молодой человек по имени Абдулла постучал в дверь одного из домов на окраине Филадельфии. Он знал, что в доме полно родственников, ожидающих его, и заметно нервничал.
Дверь открылась, и его окружили люди — двое братьев, несколько кузенов и дяди радостно толпились вокруг, хлопали по спине. Абдулла — голубоглазый, мускулистый юноша — бросился в объятия матери.
«Хватит, мама, — прошептал он ей по-арабски. – Не плачь, я же здесь».
Это было необычное возвращение домой.
Пропащие
Мать Абдуллы и другие члены семьи не имели от него никаких известий с середины февраля. Он сказал родителям, что собирается в Турцию, где его старший брат Мо помогал сирийским беженцам, перебиравшимся через границу, спасаясь от боевых действий на севере Сирии.
Вскоре после этого оба брата исчезли. Абдулла говорит, что они проникли в Сирию и присоединились к повстанческой Свободной сирийской армии.
«Я принял решение бороться», — рассказал он в интервью, данном Би-би-си в офисе турагентства в турецком городе Антакья перед возвращением в Соединенные Штаты.
Братья родились в США, но еще в раннем детстве переехали в Сирию. В 2009 году Абдулла вернулся в США и поступил в университет в Нью-Джерси. Когда год назад в Сирии началось восстание, он неотрывно следил за новостями.
«Я целый год сидел в «Фейсбуке» – просто не вылезал оттуда, — вспоминает он. — Я был как бы с ними [бойцами оппозиции], но в другой стране».
В начале февраля он понял, что не может больше оставаться на обочине. Он бросил университет, выплатил долги по кредитной карте, и улетел в Турцию, с намерением присоединиться к борьбе. (несколько сирийско-американских друзей должны были присоединиться к нему, но в последний момент пошли на попятную).
Он приземлился в Стамбуле, и оттуда 18 часов добирался автобусом до сирийской границы. Там они с Мо провели пять дней в поисках оружия — без особого успеха, говорит он.
Братья тайком пересекли границу 18 февраля и вступили в небольшую группу повстанцев. После нескольких дней боевой подготовки в гористой местности на сирийской территории подразделение из примерно 35 бойцов двинулось пешком и на машинах в родной город братьев Идлиб, один из оплотов оппозиции на северо-западе Сирии.
Только бы отец не заметил
А в это время их мать с двумя младшими братьями двигалась в противоположном направлении, спасаясь от чинимого правительственными войсками кровопролития. Глава семьи Микаил остался в Идлибе присматривать за своей аптекой.
К тому времени, когда Абдулла добрался до Идлиба, он не видел своего отца уже более двух лет. Но он вовсе не спешил сообщать ему о своем возвращении.
«Мы с ним участвовали в одной акции протеста. — рассказывает он, — Но я прятался за спины людей, чтобы он меня не увидел».
Абдулла боялся, что отец велит ему убираться из страны. «Он бы просто меня вышвырнул!»
Но на следующий день Микаил все же встретился со своими двумя сыновьями, когда в городе вспыхнули бои.
«Танки начали стрельбу ровно в пять утра, — вспоминал он позже, в Турции. – Слышались разрывы мин и снарядов. Звук пуль был похож на шум дождя».
Сирийская армия начала штурм Идлиба 10 марта. Микаил укрылся в своей квартире, и вдруг зазвонил телефон. «Приходи, забирай своих мальчишек», — сказала его сестра, также оставшаяся в Идлибе,
«Что за мальчишки? – не понял он — Слава Богу, мои мальчишки уже в другой стране».
«Нет, — возразила она. – Твои дети окружены танками, они в доме у своего дяди, и не знают, что делать».
Побег из Идлиба
Абдулла признался, что в тот день они с братом воевали в составе повстанческого отряда. Командир отделения был ранен, и поняв, что они со своими ржавыми Калашниковыми ничего не могут сделать против танков и пушек, братья отступили в находившийся неподалеку дом своего дяди.
Микаил вскочил в машину и бросился под взрывами снарядов разыскивать своих сыновей. Нельзя сказать, что он готовил им теплый прием.
«Я отругал их очень крепкими словами, — говорит он. – Я был очень зол. До этого мне приходилось беспокоиться только о себе, а теперь нужно было беспокоиться о нас троих».
Через друзей, Микаил договорился, что несколько бойцов оппозиции переправят их из Идлиба.
Абдулла говорит, что было очень страшно. Когда они бежали через дорогу на окраине Идлиба, танк, стоявший метрах в двадцати, развернул свою пушку в их сторону. Но им удалось добежать до оливковой рощи.
В ту же ночь их отец тоже выбрался из Идлиба, и на следующий день встретился с ними на юге Турции. И там, в Турции, он, наконец, поцеловал своих сыновей, хотя ему хотелось как следует отругать их.
«Это было глупо, то, что они сделали. Очень глупо, — сказал он. — Люди платят большие деньги, чтобы выбраться оттуда, и не могут выбраться. А они сами туда пришли. Сами полезли в это гиблое место».
Но братья не жалеют о сделанном.
«Когда видишь смерть, видишь, как убивают твоих друзей, перестаешь чего-то бояться», — говорит Абдулла. Все пережитое только укрепило его решимость.
Брат с отцом остались в Турции, а он вернулся в Америку. «Больше так не делай», — сказал ему на прощание отец.
Но Абдулла ничего не может обещать своему отцу.
