После серьезного ухудшения отношений между Исламабадом и Вашингтоном, начавшегося с инцидента в районе пакистано-афганской границе в ноябре прошлого года, когда после случайного натовского авиаудара погибли 24 пакистанских военнослужащих, Москва, видимо, решила воспользоваться ситуацией. Главная цель — переориентировать в свою пользу проекты, в которых ранее намеревались активно участвовать американцы.
Газовая интрига
Тем более, что два года назад на этом направлении уже был допущен серьезный прокол: в 2010 году под давлением США Россия неожиданно свернула участие в строительстве другой трубы, протягиваемой из Ирана через Пакистан в Индию (проект под названием «Мир»). Как раз «Мир» в то время лоббировала Хина Раббани Кхар, будучи госминистром по финансовым и экономическим вопросам и за месяц до неожиданных перемен в российской политике, озвученных тогда российским послом в Пакистане Андреем Будником, проводила соответствующие переговоры в Москве с «Газпром зарубежнефтегазом».
Тогда российский разворот на 180 градусов вызвал негативную реакцию как в Тегеране и Дели, так и в Исламабаде. Теперь, видимо, в Москве решили наверстать упущенное.
Еще один проект, в котором будет участвовать Россия — САSA-100 – строительство линий электропередач из Таджикистана в Афганистан и Пакистан.
После переговоров с Лавровым Хина Раббани Кхар подчеркнула, что Исламабад получил очень обнадеживающий ответ из России для увеличения инвестиций в металлургический комбинат в Карачи Pakistan Steel Mills, построенный во второй половине прошлого века советскими специалистами. Кроме того, российские инвесторы проявили интерес к новым пакистанским энергетическим проектам, например, связанным с добычей угля и строительством ТЭЦ. «Мы ждем собрания российско-пакистанской энергетической группы в первой половины этого года», — сообщила глава МИД Пакистана.
Сенсации не случилось
Но сенсации, которую ранее анонсировали пакистанские СМИ, в Москве не прозвучало: министр иностранных дел Пакистана пригласила в Исламабад своего российского коллегу, а не Дмитрия Медведева. Что, учитывая российские внутриполитические реалии, вполне понятно: гораздо логичнее дождаться итогов президентских выборов и приглашать победителя. Тем более, что сближение между Россией и Пакистаном произошло именно при Владимире Путине, а торможение взаимовыгодных экономических проектов приходится уже скорее на период президентства Дмитрия Медведева.
Да и сам визит главы пакистанского внешнеполитического ведомства в Москву получился скомканным: ее непосредственный начальник премьер-министр Гилани в очередной раз был вызван на ковер в верховный суд по делу о скандальному делу о меморандуме, в котором гражданские власти Исламской Республики якобы просили у американцев помощи в противостоянии собственным военным. Министру пришлось срочно свернуть программу визита, отказавшись от посещения Госдумы и Института востоковедения РАН и вернуться на родину.
«Станем работать с любыми афганскими руководителями»
Как рассказал журналистам глава МИД России Сергей Лавров, основными сферами взаимодействия России и Пакистана остаются энергетика, металлургия, транспортная и банковская сферы, а также борьба с терроризмом и наркопреступностью.
Что касается роли Исламабада в борьбе с терроризмом, здесь стоит привести цитату из интервью Хины Раббани Кхар РИА «Новости», данном накануне ее вылета в Москву:
«После 11 сентября 2001 года Пакистан захватил больше членов «Аль-Каиды», чем кто бы то ни было. Мы начали проводить военные операции на пакистанской территории, в результате которых были и жертвы среди гражданского населения. Мы делаем это для борьбы с террористическими структурами. И откуда взялись эти структуры? Они пришли из Афганистана после того, как тот был разбомблен. До 2001 года Пакистан был куда более безопасным — вы всегда спокойно могли отправиться куда угодно, могли свободно ходить по улицам». Пассаж вполне в духе нынешних отношений Исламабада с Вашингтоном.
Естественно, что на переговорах в Москве зашла речь и об урегулировании ситуации в Афганистане, и пакистанский министр подчеркнула, что ее страна станет работать «с любыми афганскими руководителями», будет ли это президент Карзай и его окружение, или другие люди.
