Ильдар Абузяров, писатель:
– Запрещать что-либо, тем более уже напечатанное, — несусветная глупость. Запрещать перевод – глупость вдвойне. А запрещать перевод Корана… Я даже не знаю, как это назвать. Это даже не провокация, а подрывная операция, направленная против России. Во-первых, после запрета интерес именно к этому переводу возрастет многократно. А во-вторых, сейчас по всем мусульманским странам прокатится информация о том, что в России запрещают Коран. Это нанесет огромный ущерб имиджу страны, и настроит против России сотни тысяч радикалов. Кто там будет разбираться в деталях процесса? Не берусь судить о качестве перевода, но я знаю, что это один из самых авторитетных и распространенных в российской мусульманской среде перевод смыслов Корана. А судебное решение, на мой взгляд, как раз ведет к разжиганию межнациональной и религиозной вражде, учитывая судебную формулировку и то, как трепетно мусульмане относятся к своему Священному Писанию и нападкам на него.
Людмила Алексеева, правозащитница, председатель Московской Хельсинкской группы:
– То, что российские суды берут на себя ответственность принимать решения касательно экстремизма в литературе — это абсурд. Наши судьи ничего в этом не смыслят, да и в стране не так уж много экспертов, которые могут сделать правильный вывод. Они таким безобразным образом дискриминируют область культуры, веры. Причем не в первый раз, и не только относительно ислама. Такие запреты идут и на христианские произведения, просто их гораздо меньше. Наши судьи весьма независимы в своих решениях. Но у них есть вектор – союз власти с московской патриархией, которая пытается разобраться со всеми прочими религиями, составляющими им конкуренцию.
Церковь отделена от власти, так пусть и власть отцепится от церкви, нечего ей делать в вопросах религии. К тому же, все эти бестолковые запреты нарушают Конституцию, которая гарантирует права граждан на свободу вероисповедания, ЛЮБОГО вероисповедания.
Акрам Муртазаев, журналист:
— Как говаривал один великий губернатор из далекого прошлого, идиотизм законов российских компенсируется полным неисполнением оных. Вот законов, запрещающих коррупцию, великое множество, а коррупции еще больше. И ничего. У нас налицо мирное существование всех систем. Глупых и отвратительных.
А почему бы Новороссийскому правосудию не отменить Закон всемирного тяготения, или вовсе запретить Исаака, между прочим, Ньютона, как иностранного агента?
Кстати, если бы этим юристам была поставлена конкретная задача: нарушить закон и оскорбить чувства верующих, то у них вряд ли получилось лучше. А вот по глупости — удалось. Это решение характеризует уровень правосудия, а не Священного Писания.
Не думаю, что это вызовет переполох в мире, какой вызвала Елена Гаджиевна Исинбаева, неловко высказавшаяся о геях. А нашему правосудию указывают, кого нужно сажать и что запрещать. А интересно, от какой конфессии поступил заказ?
Юрий Михайлов, издатель книг об Исламе в России:
– Данная экспертиза – один из первых, но уверенных шагов в сторону межэтнической розни. Критерии, которые приведены в статье, запрещают Священные Писания всех трех авраамических религий и значительную часть классической художественной литературы. Основной экспертный посыл: Коран – книга прямого действия (а зачем тогда вся традиция его толкования?). То есть, в оценке Корана прокурор занял позицию, занимаемую радикалами. Именно с этими взглядами борется подавляющее большинство богословов исламского мира. Непонятно, кто выступил в качестве экспертов. Вообще-то, Новороссийские правоохранители известны своей повышенной ретивостью. Они не задумывались над последствиями, а ведь волна возмущения поднимется по всей стране. Кстати, судя по заключению, в тиражирование перевода деньги вложили саудовцы. И запрет будет воспринят ими как оплеуха, и это осложнит и без того напряженные отношения между странами. Притом, следуя действующему российскому законодательству, аппелировать могут лишь автор книги, то есть Пророк Мухаммад, переводчик Эльмир Кулиев, и издатель – саудовцы, фактически посольство Саудовской Аравии. То есть ситуация патовая. Фактически создана проблема, которая касается огромного количества мусульман, но решить ее они не в состоянии.
