Как вы называете Бога?

Православные шахиды

Староста храма Камиль Аят не может понять смысл вопроса — есть ли у вас проблемы с мусульманами? «Мы все – палестинцы!», — отвечает он, когда, наконец, ему растолковывают, о чем речь.

Он рассказывает о храме – первый православный епископ приехал сюда в 395 году из Салоник, звали его Порфирий. В 402 году он заложил  храм, через несколько лет община его построила. (Вот и отличное занятие для ЮНЕСКО – охранять этот древний храм, мечеть Омари и еще около полусотни древнейших памятников от бомбардировок и «литого свинца»). А когда Порфирий умер в 420 году, храм назвали в его честь.

Об истории в Палестине говорят так, как будто это вчерашний день: ведь тут ни у кого нет необходимости придумывать себе биографию и подтверждать свою связь с этой Святой землей.

Он ведет нас на кладбище, где показывает могилы тех православных христиан, кто своей жизнью опровергал возможность того, что у палестинцев могут существовать какие-либо проблемы по религиозному  признаку.

«Вот могила адвоката Фараджа ас-Сараба, он умер год назад, он православный христианин, прихожанин нашего храма и автор текста соглашений в Осло», — рассказывает церковный староста.

Соглашения в Осло позволили палестинцам создать государство – прошло почти 20 лет, Палестина уже стала членом ЮНЕСКО, но еще не стала членом ООН.

— Вот пять могил православных палестинцев, которые погибли во время операции «Литой свинец» — Камиль Аят показывает надгробия. — Это наши мученики, мы называем их наши шахиды. Четыре из них – женщины. Все они погибли от ракет. Стреляли прямой наводкой по безоружным людям. Вот могила Кристины Константиновны Атдод, она погибла 2 января 2009 года.

Он показывает другие могилы, где лежат православные палестинцы – офицеры и светские люди, в разные годы отдавшие свои жизни за общее палестинское дело.

«Православные есть во всех группировках – и в ФАТХ, и в ХАМАС, есть наши люди и в Бригадах аль Кассама, которые относятся к движению ХАМАС», —  объясняет Камиль Аят. И  напоминает, что на выборах 2006 года независимый православный депутат Хосам ат-Тауиль, представитель знаменитой семьи, прошел в парламент при поддержке ХАМАС и мусульман, которые голосовали за него, а не за своего единоверца.

Сам Камиль, будучи 16-летним подростком, принимал участие в интифаде и провел в израильской тюрьме полтора года: «Я просто кидал камни. Многие христиане прошли через израильские тюрьмы – для нас исключения не делают».

«Как вы называете Бога?», — спрашиваю я. «Аллах и Раббана», — отвечает Камиль.

Его семья родом из Иерусалима. «Мы 600 лет назад переехали в Газу. Мы здесь – не беженцы. Мы – коренные жители Святой земли»,-   говорит Камиль.

Он уточняет, что Русской Православной церкви на территории Газы принадлежит 2% земли: «Это очень много! Это громадная собственность. Но, ни разу за время оккупации и блокады, ни одного визита от Православной церкви не было. Это большое упущение».

Палестина не делится!

Православный депутат Хосам ат-Тауиль говорит о том, что противопоставить христиан и мусульман – одна из задач оккупационного режима и задача, которую пытаются решать США в отношении непокорных палестинцев.

Хосам говорит, что избирательность в отношении христиан носит изощренный характер. Например, мусульманам очень трудно попасть на пятничную молитву в мечеть Аль-Акса в Иерусалиме. Такое разрешение могут получить лишь старики и старушки, чтобы потом много часов стоять на КПП под палящим солнцем. О том, чтобы проехать из Газы в эль-Халиль, к мечети праотцов, или к другим святыням вообще речи нет – это запрещено. А вот христианам ежегодно выдают разрешения для посещения Храма Воскресения на Пасху.

«Но как дается это разрешение? Например, отбирают 500 христиан. Среди них могут дать разрешение детям, даже младенцам, а родителям – не дать. А как эти младенцы смогут проехать? Или дают разрешение жене, а мужу – не дают.  Как  же поедет жена без мужа, зная, как эта дорога трудна, как тяжело проходить блокпост, какие проверки надо выдержать? Так что получается, что разрешения дают, а проехать невозможно», — говорит депутат Хосам ат-Тауиль. Сам он от таких приглашений отказывается, потому что не желает, чтобы его противопоставляли палестинцам-мусульманам.

Он напоминает и о том, что сегрегация по религиозному принципу со стороны США выражается и в том, что палестинцев-христиан агитируют эмигрировать из Палестины, с ними активно работают, приглашают и в США, и в Австралию, и в Южную Америку. Там им предоставляют льготы и вид на жительство, чтобы выглядело так,   будто христиане бегут из Святой земли от мусульман. Но, напоминает Хосам ат-Тауиль, палестинцы, независимо от своего вероисповедания, сохраняют свой палестинский паспорт, даже если десятилетиями живут на чужбине.

Не меркнущий  свет

В Газе, кроме православных, есть церкви у греко-католиков, баптистов, англикан. Действует небольшая община коптов. Всего  в Газе около 3 тысяч христиан. Некоторые называют цифру в 2 тысячи человек, но   цифры  весьма приблизительны, поскольку   такими подсчетами никто  не занимался. По словам ат-Тауиля, христиан хоть и мало, по-сравнению с полуторамиллионным населением Газы, но они не считают себя меньшинством. «Мы – очень активная часть общества, мы не доверяем слову меньшинство», — говорит он.

Православная община сплоченная. Службы проводят по пятницам (выходной день) и по воскресеньям. Во время службы все желающие в храме не умещаются, поэтому для остальных ставят стулья во дворе.

У церкви есть  генератор – так что свет во время службы есть всегда, независимо от того, выключает ли электричество Израиль или нет.

После службы большинство прихожан остается на собрания. Планируют поездки на море, пикники, праздничные мероприятия для детей, различные акции и благотворительные сборы.

Клуб христианских юношей

Одна из старейших христианских организаций – фонд христианского юношества. Это своего рода клуб, в котором люди могут собираться, устраивать праздники, заниматься спортом. Здесь есть обширный двор со скамьями под древним платаном, площадка для волейбола и тенниса, несколько крытых помещений.

Основал его в 1956 году Муса Иса Юсеф Саба. Это глубокий старик, который все свое время проводит здесь, в окружении (уже которого по счету!) поколения молодых и старых посетителей. В его скромном кабинете висит фотография: молодой Муса Саба пожимает руку молодому Ясиру Арафату.

В клубе сейчас 2020 абонементов, каждый член клуба может приводить с собой гостей. По дням недели здесь собираются разные общины. Например, в пятницу клуб посещают украинки и русские – жены палестинцев. Господин Муса рассказывает, что его семья родом из Беершебы, они там жили, а в середине 20 века переселились в Газу. Это редкая семья, которая превратилась в беженцев, хотя переселилась добровольно из своих мест. Как и остальные жители Газы, семья Саба  не может навестить свою родину.

Здесь, в этом христианском клубе, я познакомилась с русскими и украинками – женами палестинцев.   Большинство работает по специальности – врачи, преподаватели, есть и музыканты, архитекторы, фармацевты. Одно время русские жены организовали детский театр, в котором ставили сказки – в каждом спектакле было задействовано по полсотни ребятишек. Сюда приходят и те русские, кто сохранил православие, и те, кто принял ислам – в каждой компании свободно общаются те и другие, чего в большом и так называемом цивилизованном мире, все время призывающем других к толерантности, не увидишь. А в Палестине – норма в общении людей.

Католическая школа

Католиков хоть и мало в Газе, но они держат школу. Она чрезвычайно популярна, так как считается, что там очень хорошее образование. Во всех остальных школах Газы обучение мальчиков и девочек раздельное, здесь – смешанное.

Попадаю в школьный двор на перемене: обычная школьная детвора радостно шалит. Воспитатели с трудом понимают вопрос о том, кто по вере их школьники.

Когда, наконец, удается разъяснить, что нас интересует вопрос о взаимоотношении вероисповеданий, воспитательница сообщает, что учатся здесь и мусульмане, и христиане, и католики, и православные, и что эти различия здесь никого не волнуют – ни детей, ни родителей.

Английское кладбище

Символом глубокой культурности палестинского общества является английское кладбище. Посреди перенаселенной выжженной Газы, где вынуждены застраивать домами всякое свободное место, есть кусочек рая – зеленая лужайка с деревцами и геометрически правильными рядами могил с крестам – это кладбище времен Второй мировой войны, здесь покоятся английские солдаты, погибшие в боях в Африке.

При той нехватке земли и плотности застройки, какая существует в секторе, удивительно, что это кладбище сохраняется. Ведь в Газе не хватает места не только живым, но и мертвым: негде хоронить людей. А оно не просто сохраняется – оно в идеальном порядке.

Сторож кладбища Ибрагим Дихада грозит мне пальцем: «Не вздумай меня фотографировать, и так нет покоя в Facebook!» Он удаляется за своей визиткой.

На вид ему лет сто. Ибрагим бодр и охотно рассказывает о вверенном ему объекте. Он охраняет кладбище с 1958 года, а до того его охранял его отец.

Пока дед ходит за визиткой, по кладбищу меня водит его праправнук Амир аль Банна. Похоже, он знает наизусть имена всех сотен бойцов, здесь лежащих.

Во время бомбардировок зимы 2008-2009 годов сюда упали несколько бомб – но палестинцы привели все могилы в идеальный порядок, хотя у большинства жителей сектора Газы могилы их предков в их родных деревнях уничтожены, а их дома снесены с лица земли. Но палестинцы не мстят – ни мертвым, ни живым.

Мне показывают шесть могил со звездой Давида – там лежат иудеи из английской армии. Их могилы в таком же идеальном порядке, хотя над нашими головами кружит и кружит самолет,  и через прицел  за нами наблюдает солдат армии Израиля.

И этот солдат по настроению  может пальнуть ракетой – хоть по могиле христианина, хоть мусульманина, хоть иудея.