— Уважаемый Магомедрасул-хаджи, ислам в Дагестане расколот, идет жесткое противостояние между различными течениями, хотя, по большому счету, не должно быть такого раскола – вера ведь одна. В чем же дело? И что можно сделать, чтобы снять напряжение?
— В первую очередь, людям, не владеющим в полной мере исламскими знаниями, нужно не спорить — оставить это для ученых людей. Пусть они обсуждают проблемы, дискутируют между собой и приводят доводы. Беда в том, что многие, не вникая в суть проблемы и не обладая должным уровнем знаний для диспута, начинают рассуждать на тему религии, обсуждать, кто прав и кто виноват, обвинять и упрекать. Простые люди должны относиться друг к другу, в первую очередь, как мусульмане и выполнять свои обязанности перед Всевышним и друг пред другом, иначе говоря, поддерживать своих братьев и воздерживаться от ссор с ними.
— В апреле прошлого года была встреча между суфиями и салафитами, между представителями ДУМД и Ассоциацией ученых Ахлю-Сунна. Продолжается ли диалог и есть ли уже какие-нибудь результаты?
— Между здравомыслящими людьми всегда шел диалог, он никогда не прекращался. Одно могу сказать, благодаря этой встрече накал противостояния заметно снизился, и нет уже той взаимной неприязни, которая была раньше. Этот шаг пошел всем только на пользу.
— Многие СМИ после смерти шейха Саида Афанди утверждали, что с диалогом покончено. Что изменило это убийство?
— Этот факт, безусловно, повлиял с худшей стороны на взаимоотношения между мусульманами. Но, вместе с тем, он выявил адекватных, здравомыслящих людей, для которых первостепенное значение имеет диалог и братство в исламе, а не свои личные интересы. С такими людьми мы всегда готовы садиться за стол переговоров ради всеобщего блага мусульман. Так что, диалог не прекратился.
— Недавно вы были в Секторе Газа. Что вы узнали о жизни палестинцев и чему дагестанцы могли бы у них поучиться? Ведь известно, что в Газе очень много проблем — оккупация, блокада, война, но нет межрелигиозного и внутриконфессионального противостояния.
— В первую очередь у них можно поучиться патриотизму и бескорыстию. В любой сфере они очень ценят время, ценят свои возможности и ресурсы. Где бы ни работали, они трудятся бескорыстно. Палестинцы очень бережливы, но самое главное — они рвутся к знаниям и единству. Им помогает выжить и развиваться это стремление к братству, сплоченности и взаимопомощи. Вот это я заметил, и можно только позавидовать этому. Наверное, внешняя агрессия только усиливает это стремление.
— А как вы относитесь к борьбе с «радикалами» в республике? Нередко действия силовых структур мало чем отличаются от деятельности подполья – спецоперации, которые заканчиваются убийствами без суда и следствия, похищения, пытки. Какие решения этой проблемы можете предложить вы как представитель официального духовенства республики?
— Мне кажется, все наши беды от недостаточного понимания ислама, от стереотипов, которые сложились у всех в голове. У нас человека оценивают по его внешности, по одежде или атрибутике. Зачастую наше светское общество придает религиозному человеку изначально негативные качества. Это заметно везде, особенно, в светских вузах. Если человек просто вовремя молится, он становится и радикалом, и ваххабитом и т. д. Это издержки недостаточного понимания ислама. Просто существует идеологический вакуум, который заполняется стихийно, как попало. В советский период была господствующая идеология атеизма, и с распадом того государства разрушилась и та идеология. Новая идеология — ислам некоторыми воспринимается как что-то негативное. Я уверен, что это временное явление и с течением времени, с развитием ислама люди будут оценивать человека не по внешности, а по содержанию. В этом плане и у имамов, и у людей, ответственных за воспитание и образование, работы непочатый край. Надо повышать в обществе уровень знаний об исламе, чтобы люди не впадали в радикализм ни с той, ни с другой стороны.
— Что касается знаний, есть мнение, что люди, которые уезжают на учебу в исламские страны, приезжают оттуда с радикальными идеями. Даже Владимир Путин заявлял, что в исламских вузах молодые люди заражаются идеями экстремизма.
— Я не знаю хотя бы один более или менее авторитетный исламский вуз за рубежом, в котором проповедовали бы радикальные идеи или обучали им. Просто есть молодые люди, подверженные влиянию радикальных идей, но они их получают не в вузах, а на улице.
Дурной пример — заразительный, умный – доходчив
— Как вы оцениваете действия руководства республики по стабилизации ситуации в Дагестане?
— До сих пор руководство республики делало определенные шаги для того, чтобы наша молодежь ознакомилась с мнением авторитетных ученых, например, приглашались делегации из арабских стран. Я думаю, что новое руководство должно работать в том же ключе. В этом вопросе очень много тонкостей, которые надо учитывать — к каждой проблеме, к каждому человеку надо найти индивидуальный подход.
— В последнее годы ислам в Дагестане возрождается быстрыми темпами. И острее становятся противоречия между теми, кто вернулся к религии, и секуляристами. Между тем, многие (особенно молодые) мусульмане начинают крайне агрессивно, навязчиво вести призыв, не обладая при этом достаточными знаниями. Что нередко, наоборот, отталкивает людей.
— Такая реакция, опять-таки, из-за незнания ислама. Людям свойственно опасаться того, что им незнакомо. Что касается исламского призыва, то тут всегда нужно делать ставку на живой пример. Это еще называют «молчаливым даъватом». Он более доходчив и быстрее проникает в сердца. Люди все время сталкиваются с мусульманами в повседневной жизни, будь то торговля, учеба, работа и т.д. И когда мусульманин показывает себя с лучшей стороны, это самый верный способ исламского призыва.
— Мы живем в государстве, с которым в любом случае приходится иметь дело. Как вести себя мусульманам в светском государстве, чтобы не возникали проблемы и взаимное недопонимание?
— В рамках демократических свобод у мусульман достаточно прав в нынешнем государстве, только надо ими умело воспользоваться. Нам надо взаимодействовать с государством в повседневной жизни и, в случае чего, защищать интересы мусульман. Верующие должны показать лучший пример во всех сферах жизни государства. В свою очередь, если государство не способно по достоинству оценить созидательный потенциал ислама и мусульман, вряд ли получится сделать что-либо полезное. Они должны признать мусульман как мусульман во имя развития республики. Только тогда сотрудничество будет успешным.
— Если бы вы оказались во власти и могли бы изменить ситуацию, разрядить обстановку, что вы бы сделали в первую очередь?
— Тут много проблем, которые мало зависят от одного человека, они цепной реакцией тянутся друг за другом. Я бы, в первую очередь, сделал все, чтобы обеспечить социальную справедливость. И, естественно, повышать уровень религиозного, исламского самосознания мусульман.
— О чем вы мечтаете?
— Если речь идет об этой жизни, мечтаю о том, чтобы между мусульманами укрепилось братство и наступило взаимопонимание.
