Фермер Эмад Бурнат из деревни Билин на оккупированном Западном берегу купил видеокамеру с рождением сына — чтобы запечатлеть, как растет ребенок, улыбается, говорит первые слова, делает первые шаги. Но вышло так, что детство это прошло на фоне протестов против израильской разделительной стены, и первыми словами маленького Джибриля стали «стена» и «солдаты».
Пять лет эти солдаты разбивали видеокамеры его отца, одну за другой, но каждый раз он покупал новую, и продолжал снимать: как армейские бульдозеры выкорчевывают оливковые деревья, как гибнут в ненасильственных акциях протеста его соседи, а плодородная земля превращается в камень, на котором растет израильское поселение.
«Этот фильм посвящен тем, кто стали мучениками. Он не только обо мне и моей семье, не только о деревне Билин – он гораздо шире. Более миллиарда людей наблюдают за присуждением Оскаров, и все они узнают теперь о нашей борьбе», — сказал после предварительного просмотра Эмад Бурнат.
Вместе с его работой на награду в жанре документального кино претендуют еще четыре фильма, в том числе израильские «Сторожа», в которых ближневосточный конфликт показывается глазами шести бывших начальников израильской разведки.
Несмотря на очевидную разницу, смысл этих лент, по сути, удивительно близок: израильская оккупация Западного берега не имеет никаких моральных оправданий, и должна быть прекращена.
На премьере в Рамалле фильм Бурната был встречен аплодисментами – палестинцам не часто приходится видеть правду о себе на большом экране.
«Этот фильм показывает всему миру, что такое оккупация. Он показывает, как рано с детских исчезает радость. Мы все это пережили», — говорит таксист Ахмад Мустафа, который привел на просмотр жену и ребенка.
«На самом деле, не все так плохо. Это показывает, что есть прогресс, есть победы, и что наша борьба продолжается», — добавляет он.
В 2007 году Верховный суд Израиля постановил, что строительство разделительного барьера на землях деревни Билин является незаконным, и велел перенести его. В 2011 году это решение вступило в силу, но возведение нелегального израильского поселения, которое должен ограждать этот барьер, продолжается. Продолжаются и протесты.
Сцены этой борьбы, часто снимаемые на камеры, редко попадают в полнометражные фильмы. Подожженные радикальными поселенцами оливковые деревья, превращающиеся на экране в раскаленные угли, вызывают громкий вздох у всего зала.
«О, Аллах!» — не может сдержать чувств один из зрителей.
Но когда камера захватывает дружно скандирующих деревенских жителей или камни, летящие в армейские джипы, зал разражается аплодисментами.
Эмад Бурнат выпустил «5 разбитых камер» совместно с израильским режиссером и активистом Гаем Давиди, и поначалу многие по привычке восприняли этот фильм как израильский. Именно поэтому его не приняли на кинофестиваль в Марокко.
Тем не менее, фильм уже демонстрировался в Иране и других странах Ближнего Востока. По словам Бурната, совместное производство совершенно не равносильно так называемой «нормализации» отношений между Израилем и Палестиной, означающей, по сути, смирение с оккупацией.
«Давиди — активист солидарности, который приехал к нам в деревню, чтобы проявить поддержку, — говорит Эмад Бурнат. — Мы показали ему отснятые материалы, и он согласился помочь. Это вовсе не израильско-палестинский коллаборационизм».
Свидетельств солидарности, проявляемой израильскими активистами, в фильме немало.
Израильский фотограф дает Бурнату свою камеру, когда в его- одну из пяти – разбивает резиновая пуля. Или сцена, полностью на иврите, в которой израильские активисты помогают спланировать акцию протеста.
«Совместная работа с израильтянами не умаляет ценность этой картины, а усиливает ее, — заявила «Рейтер» палестинская студентка Амира Дауд. — Они не все против нас. Некоторые выступают против того, что творит Израиль, и фильм показывает это».
