Книги Карамзина написаны весьма эффектно: слог его и подачу информации не спутаешь ни с кем. Начиная читать книги русского классика, надо отдавать себе отчет, что легким это чтение не будет. Любое произведение автора не только расширяет кругозор индивида, но и вызывает мощное психологическое воздействие. Вот почему некоторым людям за Карамзина лучше не браться, возможен эффект Вертера. А книга «Бедная Лиза» — яркий тому пример.
Книга «Бедная Лиза» — образец психологизма в литературе
Говоря о неокрепших детских умах и психологических расстройствах, надо вспомнить подоплеку. Эффект Вертера — это массовая волна самоубийств-подражаний некоему самоубийству, широко освещённому масс-медиа. Термин изобретен в середине семидесятых в США социологом Дэвидом Филлипсом. Он изучил массовую волную самоубийств, окатившую Европу в конце XVIII века. Причиной стала книга немецкого философа и поэта Вольфганга Гёте «Страдания юного Вертера».
Американец проанализировал статистику самоубийств в родных США в 1947-1968 гг. и обнаружил, что каждая громкая газетная публикация о самоубийстве на протяжении двух месяцев вызывала увеличение суицидов на 58 в среднем. Наша русская литература тоже может «похвастаться» таким примером: книга «Бедная Лиза» стала апогеем творчества писателя, квинтэссенцией психологизма. Так сильно раньше никто не писал, и читатель по достоинству оценил повесть.
После выхода книги в свет в 1792 году книги Н. М. Карамзина «Бедная Лиза» по России прошла волна самоубийств юных барышень. Они уже умели читать, но в силу возраста еще не могли анализировать. Мощная эмоциональная волна увлекала их совершить непоправимое, а ведь у автора была совершенно другая задача — предупредить. Никак не вводить в искушение.
Как удалось остановить эпидемию самоубийств
В книге Карамзин на удивление четко дает длительное описание подготовки ухода из жизни, автор глубоко погружается в психологическое состояние героя, давая подробный портрет. Фоном идет болезненная бурлящая жизнь чувств, ярко высвеченная каждая новая мысль или даже оттенок эмоции. В комплексе читатель остается под сильным впечатлением: готовая инструкция для тех, кто не в ладах с серой действительностью.
Не многие читательницы конца XVIII века смогли обуздать это щемящее состояние души после прочтения «Бедной Лизы», так что волна самоубийств потрясла Россию. Ситуация усугубилась тем, что в желтой прессе царских времен широко и чуть ли не радостно освещался любой несчастный случай, в том числе и громкий подростковый суицид — это влекло за собой новые несчастья. Но пару месяцев спустя эффект Вертера ослаб и самоубийства по-беднолизовски прекратились. Достаточно было прекратить освещать несчастье в прессе, а лучше — и не писать о нем вовсе.
В этой связи приятно вспомнить времена СССР: советская пресса незаслуженно оболгана за якобы засилье пропаганды. Однако явное и необоримое ее преимущество — в отсутствии чернухи. Такой логичный подход чрезвычайно благотворно сказывался на здоровье граждан СССР. Сегодня, в эру интернета, мало кто станет спорить, что вседозволенность полезна. Разумная цензура важна, в первую очередь, для психического здоровья наших детей.
Как бы там ни было, цензура всегда была охранителем слова. Об этом говорил писатель М.М. Пришвин в своем дневнике от 12 января 1919 г.: «Кто знает, быть может, цензурное насилие над словом играет роль снега, засыпавшего теперь наши поля: он губит стебли и цветы, но сохраняет молчаливые подземные корни».
