По началу Мустафа надеялся вернуться домой, однако бои в Сирии не стихали и Шакер все больше беспокоился об образовании своих 4 детей, оставшихся без школы.
«Все очень просто, — рассказывает он . -У меня есть дети и я хочу чтобы они получали знания».
И Шакер сам стал учить своих детей. А также десятки соседних ребят в своей съемной квартире.
С продолжением войны в Сирии в Антакьи стало все больше сирийских беженцев. Из съемной квартиры Мустафы, где по началу он обучал 16 детей, его дом превратился в настоящую школу, где сейчас учатся более 300 ребят в возрасте от 5 до 14 лет.
Директор Шакер говорит, что персонал школы состоит из тех же беженцев, а деньги, на которые существует школа, жертвуют родители и другие переселенцы.
Демонстрируя один переполненный класс за другим, Шакер рассказывает о том, что в этом маленьком здании собрались ребята со всей Сирии.
Вот он стоит перед классом и называет по очереди сирийские города: Алеппо, Хомс, Дамаск, Хама, Идлиб — при упоминании каждого из них в воздух взлетают руки учащихся.
Несмотря на то, что Турция приняла около 102 000 сирийских беженцев и организовала 14 лагерей, где они могут получить образование, по сообщениям агентства ООН по делам беженцев, приблизительно от 50 до 70 тысяч сирийцев живут за пределами лагерей в различных турецких городах и поселках.
Большинство из них снимает жилье или же живет у родственников.
Вне политики
Хотя многие бежавшие сирийцы утверждают, что в Турции им живется гораздо лучше, чем их землякам в Ливане, Иордании или Ираке, отсутствие общего языка делает для них невозможным поступление в местные школы без предварительного изучения турецкого.
«Моему сыну 7 лет. Я очень боялся, что он так и не научится читать», — делится Абу Тарек из Хомса. — Я очень рад, что существует такая школа. Теперь дети могут учиться несмотря на то, что они находятся в чужой стране».
Несмотря на то, что многие студенты носят символы сирийских восстаний и рисуют в своих тетрадях 3 звезды оппозиционного сирийского флага, директор Шакер считает, что политика должна оставаться вне стен учебного заведения.
«С первого дня нашим правилом стало недопустимость политики или политических разговоров в школе», — заявляет директор.
«Дети не имеют политических идей. Они не поддерживают ни Башара Асада, ни Свободную сирийскую армию. Они ходят сюда для того, чтобы учиться».
Единственное отличие между учениками этой школы и школьниками в самой Сирии — это отсутствие публичной поддержки правящей партии Баас, которую вынуждены проявлять последние, — добавляет другой преподаватель.
По словам Шакера, детей обучают терпимости к другим религиям и культурным особенностям других народов. «Самое главное для них — понимать, что они сирийцы».
Однако, несмотря на то, что в этой школе дети получают знания, по ее окончании они не смогут получить свидетельство о среднем образовании.
И именно по этой причине не все маленькие сирийцы посещают школу аль-Бушаер.
Время учиться
Семья 14-летнего Бадера решила отправить его продолжить обучение в Египет.
«Я хотел вернуться в Сирию до того, как родители решили отправить меня в Египет», — рассказывает мальчик, глядя в пол.
Так как на юге Турции нет аккредитованных арабоязычных школ, семья Бадера решила, отправить его к дяде в Каир, чтобы он смог продолжить свое образование в египетской школе.
В прошлом владелец магазина в провинциальном сирийском городе Латакия, отец мальчика Абу-Бадер признается, что является активистом оппозиционного Сирийского национального совета. Он рад тому, что может отправить сына учиться заграницу.
По его словам, у большинства его земляков нет такой возможности.
Даже сейчас, находясь на чужбине, для Бадера и его семьи является весьма проблематичным получить табель об успеваемости из его бывшей школы. Они также опасаются, что в будущем получить его станет еще сложнее.
Несмотря на то, что в школе созданы свои собственные сертификаты, а также система оценки учеников, они далеки от стандартных и не признаются сирийской системой образования или другими школами арабского мира.
Бадер носит браслет сирийской оппозиции и проводит время в фейсбуке, следя за последними событиями в Сирии.
Так же, как и его сверстники, Бадер говорит, что был не так заинтресован в учебе когда он, как и его отец, учавствовал в восстаниях против правительства Асада.
«Возможно, время сражаться наступит в будущем. Но сейчас важнее всего учиться», — говорит его отец, похлопывая сына по спине.
Аккредитация
К школе Бушаер каждый день подъезжают и уезжают школьные автобусы, наполненные детьми. По словам Шакера, они оплачены теми же спонсорами, то есть самими родителями, однако этого недостаточно.
Директор жалуется, что 25 его преподавателей перегружены, классы переполнены, школа нуждается в ремонте и в специалистах, особенно в психологах, которые смогли бы помочь детям залечить травмы, которые они получили, столкнувшись с войной дома.
«Нам нужна помощь от турецкого правительства. Где же ООН?» — пожимает плечами Шакер, указывая на уборные комнаты без дверей.
Представитель ООН по делам беженцев в Турции Кэрол Батчелор заявил, что турецкое правительство удовлетворяет все потребности беженцев, находящихся в лагерях. Однако вне их стен школа должна иметь официальный статус учебного учреждения, прежде чем турецкое правительство или ООН сможет поддержать его.
«Я уверен, что турецкие власти думают над решением этой проблемы», — говорит Батчелор. -Такая щедрость от лиц, помогающих этой школе, может идти только от доброты сердца. Мы не должны падать духом, но и должны быть уверены, что все происходит законным образом.»
Родители и учителя очень переживают, что школу могут закрыть.
«Сейчас для нас самое главное, чтобы школа получила официальный статус, — говорит школьный менеджер Салли. Мы мечтаем, чтобы наши дети чувствовали себя хорошо».
Английский вариант статьи опубликован на сайте aljazeera.com
