За прожитые в Соединенных Штатах десятилетия я изучал ислам, преподавал и много писал об исламе и его современном возрождении. Исламское возрождение означает различные вещи для разных людей. Для одних это верховенство исламского закона. Для других, особенно американских мусульман, это возвращение интеллектуальной и культурной активности мусульманского мира, свобода от диктатур и восстановление демократических традиций ислама.
Надеюсь, что своими исследованиями и работами я тоже внес небольшой вклад в эти усилия. Но здесь, в Соединенных Штатах, это возрождение остается скорее интеллектуальной загадкой, чем живой реальностью.
Многие мусульманские американские ученые, такие как доктор Халид Абу аль-Фадль из Университета Калифорнии, доктор Абдулазиз Сахедин из Университета Джорджа Мейсона, так же как и я, уже более десяти лет доказывают, что ислам и демократия совместимы, и что подлинная реализация исламских ценностей требует демократизации. Для многих из нас, участвующих в этой работе, «Арабское пробуждение» или «Арабская весна» представляет собой возможность доказать, наконец, что ислам и демократия совместимы не только в теории, но и на практике.
Хотя многие в арабском и мусульманском мире с оптимизмом восприняли победу Мурси на выборах, немало и тех, — в том числе и в Египте, а также в Соединенных Штатах и Европе, — кто скептически отнесся к его обещаниям равенства, и обеспокоен тем, что он может попытаться создать исламское государство.
И все же многое из того, что происходит в Египте, показывает, что ислам и демократия совместимы. Президент Мурси неоднократно заявлял, что то, чего добивается он и египтяне, это гражданское государство – такое, которое будет относиться ко всем своим гражданам одинаково, к мужчинам и женщинам, мусульманам и немусульманам. Он подтвердил это и в беседе с нами в Нью-Йорке.
Для меня эта перспектива возникающей подлинно исламской демократии представляет собой главную ценность «Арабского пробуждения». Исламская демократия – такая же, как и любая другая демократия, только в публичной сфере исламские ценности составляют основу политического сознания, вдохновляя граждан и правительства на то, чтобы добиваться справедливости и сострадания.
Президент Мурси поделился с нами своим широким пониманием ислама и Египта, утверждая, что ислам уважает свободу вероисповедания. В основе ислама, сказал он, лежат права человека и человеческое достоинство.
Он отметил, что вовсе не стремится к установлению теологического государства. Это, по его словам, просто противоречило бы исламу. «Мы говорим о нации (умме или народе) как источнике власти, и это ислам», — сказал он.
Это сильно отличается от выдвигавшихся в прошлом политическими исламскими организациями требований, что в исламском государстве верховная власть должна принадлежать не людям, а Богу. Когда они заявляли о принадлежности верховной власти Богу, это воспринималось как реализация исламских правовых принципов в интерпретации горстки священнослужителей.
Проблемы, стоящие перед президентом Мурси — международные и внутренние, экономические, политические и духовные – действительно чрезвычайно трудны. И все же я желаю ему успеха в создании в арабском мире исламской демократии, которая станет большим шагом на пути возрождения исламской цивилизации.
Д-р Муктедар Хан, доцент Университета Делавэра, научный сотрудник Института социальной политики и взаимопонимания. Полный текст статьи опубликован на сайте huffingtonpost.com
