Это идет Война
Куда она идет? Зачем? Почему не спит?
Хлеба давно нет — его заменяет лепешка. Немного растопленного снега, сода и стаканчик отсыревшей муки. Это следует смешать в миске и вылить на сковороду. Масла нет. Но лепешка будет хорошей, если успеть ее вовремя перевернуть. Главное — не бояться осколков и страшного гула!
Мне девять лет и я помогаю взрослым. Мы с бабушкой Ниной сложили кирпичи в виде буквы «П» около нашей двери, в подъезде, — это печка. Я слежу за готовкой, а бабушка Нина спорит со мной: она хочет готовить лепешки на книжках. Я не даю ей жечь книги. Там стихи: Ахматова! Гумилев! Лермонтов! Пушкин!
Бабушка Нина не читает книжек — она не понимает, почему я кричу и плачу. Но соглашается поискать дрова во дворе.
— Стреляли из пушки! – сообщает она, — Балконы нападали! Много досок, щепок! – старушка бежит, пригибаясь от пуль и осколков. Она круглая, как колобок.
На мне старая рваная куртка и перчатки. Но руки все равно мерзнут. Холодно. Я смотрю на огонь в печке. Саламандры пляшут. Мне кажется, что я вижу их властелина — это огненный рыцарь и в руках его рыжее знамя…
Ба-бах! Взрывная волна отбросила меня к стене. Дико завыла собака на улице, закричали испуганные женщины. Выскочила мама. Затащила за шкирку в квартиру:
— Нечего в подъезде сидеть. Убьет!
— Мама, там лепешка…
-Замолчи.
— Мама, лепешка…
Пытаюсь встать из коридорной ниши между кухней и стеной подъезда.
Как можно испугаться? Что подумает обо мне властелин саламандр?
Заскакивает бабушка Нина:
— Голову дворовой собаке оторвало снарядом! А другой — лапу! Женщину ранило…
— А вы как же?
— Упала на землю. Успела. Вот лепешка! С одного края только подгорела….
Есть! Есть! Есть!
Мир разбился в лепешку
Мы едим при коптилке. Коптилка это банка с керосином. Коптит наш мир маленьким языком пламени в коридорной нише, где мы прячемся от осколков.
Бабушка Нина – наша соседка. В ее квартиру попали снаряды. Она с внуками и дочкой прибежала к нам — теперь нас в одной комнате одиннадцать человек. Маленькие, взрослые, старенькие.
— Я есть хочу! Я еще лепешки хочу! — просит один из внуков бабы Нины.
Дров нет. Стрельба.
— Бабушка Нина! – прошу я: — Расскажи что-нибудь.
— Помню огонь, – говорит седая Нина, поправляя съехавшие на нос очки, — Горели кони. Бежали и горели…
Какие кони? В огне пляшут саламандры…
Бомбит самолет, стреляют танки. Нам страшно. Младший внук и я жмемся к бабе Нине.
— Город Грозный бомбили фашисты… Горела нефть, лились огненные реки, бежали кони, бежали люди…
— Расскажи о себе, бабушка Нина.
— С Окраины я.
— Откуда? Откуда?
— С Украины. Только раньше говорили не Украина, а Окраина. Приехала я с сестренкой в Грозный еще задолго до войны с немцами. По 17-ть лет нам было. Двойняшки. От голода детей из Украины на Кавказ отправляли. Народ тут хлебосольный – всем помогали, много приемышей взяли ингуши и чеченцы в свои семьи. Мы с сестренкой взрослые были, в общежитии жили. Работали на хлебозаводе. Хлеб пекли! Вставали задолго до того, как проснется солнце. Потом сестренка умерла, я осталась одна. Немцы в Грозный не заходили, а бомбили… Страх!
Самолет бросил бомбу на дома рядом — нас осыпала штукатурка.
— Когда эти фашисты перестанут нас убивать? – Бабушка Нина закрыла голову руками.
— Бабушка Нина, это не фашисты, это Россия. Это она нас бомбит!
— Это идиоты-правители простой народ опять одолели… Делят нефть и алмазы, проклятые заразы!
Мы засмеялись, несмотря на то, что было страшно.
Младший внук Нины, мой ровесник, сказал:
— Бабушка, нас не только самолет бомбит, там еще и вертолет!
Вертолет с оглушительным ревом, пролетел над крышей.
Бабушка Нина, обняв нас, запела песенку:
— Прилетит к нам волшебник
В голубом вертолете
И бесплатно покажет кино….
Сердце бабы Нины
Мы стали просить:
— Расскажи про любовь, бабушка Нина!
— Что сказать? Давно это было. Полюбила я парня. И он меня полюбил.
— Вы поженились?
— Замуж я ужо выскочила. Он женат был. У обоих дети. Мы хотели развестись, пожениться, да все не получалось как-то… А потом старые стали и о мечте позабыли.
— Так не бывает!
— Бывает, внучатки. А бывает так, что идет война, а мир все же есть.
— Где мир, бабушка Нина?
— Здесь, — показала старуха на сердце. — Здесь и любовь, и горе. И нет более ничего.
Гудел тяжелый самолет-бомбардировщик: он нес смерть маленьким людям, которых даже не видел. И плясали саламандры в костре под рифмы Ахматовой…
Жарилась новая лепешка.
Полина Жеребцова, писательница-документалист.
