«Война нам на пользу, — говорит он о местной общине контрабандистов, регулярно пересекающих границу. — Мы покупаем древности задешево, а затем продаем оружие задорого». Этот бизнес, по его словам, в дальнейшем будет только процветать.
Какие-то люди, вроде бы связанные со Свободной сирийской армией, рассказали ему, что создают объединение диггеров, которые будут заниматься поисками древностей для финансирования революции.
«Повстанцам нужно оружие, а древности — это простой способ купить его», — говорит Абу Халид, тщательно скрывающий свое настоящее имя.
Во времена хаоса преступность всегда процветает, и кражи антиквариата для ненасытного международного черного рынка – вовсе не исключение. Во время предыдущих войн жертвами грабителей становились богатые археологическими памятниками Ливан, Ирак и Афганистан, в ходе недавних восстаний попытки разграбить культурное наследство отмечались в Ливии и Египте.
Однако в Сирии, где идет полномасштабная гражданская война, дело простым разграблением исторических ценностей не ограничивается.
Ущерб, наносимый уникальным археологическим памятникам страны – дыры от пуль в стенах ее древних римских городов, превращающиеся в руины византийские церкви, ранние мечети и крепости крестоносцев – лишает Сирию надежд на экономическое возрождении после войны, на основе туризма, составлявшего 18 месяцев назад, до начала конфликта, 12% от национального дохода.
Война, страшной тяжестью обрушившаяся на сирийский народ – более 20 тысяч погибших, по данным ООН, около 250 тысяч зарегистрированных беженцев и 1,2 миллиона внутренне перемещенных лиц – не обошла и археологическое наследие страны. Все шесть достопримечательностей страны, внесенных в список мирового наследия ЮНЕСКО, были повреждены ракетным, танковым и минометным огнем, причем некоторые из повреждений «потенциально необратимы», говорится в недавно опубликованном докладе археолога Эммы Ганлиф из британского Даремского университета.
«С археологической точки зрения, Сирия является зоной бедствия», — говорит она.
Ситуация усугубляется кражами из плохо охраняемых региональных музеев страны – статуэтка арамейского божества 8-го века до нашей эры из музея в Хаме «украсила» в прошлом декабре плакат объявленных Интерполом в розыск произведений искусства – а также масштабным разграблением недоисследованных археологических памятников Сирии.
После начала восстания Эмме Ганлиф ни разу не удалось побывать в стране, и ее доклад основан на сообщениях сирийских добровольцев, которые начали документировать наносимый ущерб на странице «Сирийское культурное наследие под угрозой» в сети Facebook.
Сирия тысячелетиями находилась на перепутье разных культур и религий. Именно на ее плодородных равнинах возникли, возможно, первые сельскохозяйственные общины, а Дамаск является одним из старейших постоянно обитаемых городов мира, ранние храмы которого датируются примерно тремя тысячелетиями до нашей эры. Просторные города в Пальмире и Апамее были построены еще посланцами Александра Македонского, в Дамаске скрывался апостол Павел после своего обращения в христианство. Некоторые из мечетей страны, все еще действующие сегодня, были построены во времена пророка Мухаммада.
Археологи только начинают проникать в историю, которую способны поведать сирийские древности, считает Эмма Ганлиф.
«Под землей до сих пор сокрыто больше, чем удалось извлечь на свет за десятилетия раскопок», — говорит она.
Это изобилие давно уже манило любителей наживы, но прежде их сдерживало тюремное наказание сроком 10-15 лет, которым грозила вездесущая тайная полиция режима. Огромное разнообразие сирийских древностей — через руки контрабандистов проходят месопотамские цилиндрические печати, римские статуи, ранние христианские изображения, иудейские чаши для заклинаний и экземпляры Корана многовековой давности — означает, что спрос на незаконно добытые артефакты вряд ли будет когда-либо удовлетворен.
А царящий в стране хаос только способствует усилению этого спроса, отмечает ливанский археолог и журналист Джоанна Фарчах Баджали, документально фиксировавшая масштабное разграбление иракских древностей, начавшееся после вторжения США в 2003 году.
«Война в Ираке пробудила аппетит на ближневосточные артефакты, — говорит она. — Сейчас частные коллекционеры пристально следят за конфликтом. С развалом экономики проще всего отправить людей копать».
И к тому же коллекционеры теперь заказывают конкретные предметы, добавляет она, и готовы платить за них деньги вперед.
Реставраторы из древнего греко-римского города Апамея сообщили прошлой весной, что несколько мозаик, в том числе замечательные сцены с резвящимися в бассейне юношами, были извлечены из-под земли профессиональной командой мародеров, подогнавших бульдозера и вооружившихся специальными инструментами. Это явный пример разграбления по заказу, говорит Баждали: «Если бы это не было уже продано, никто не стал бы брать на себя такой риск».
Обвиняют в культурном разорении страны обе стороны конфликта – как обстреливающих древние крепости военных, так и скрывающихся внутри повстанцев. На самом деле, грабежами занимаются любители наживы всех мастей. Последнее приобретение торговца древностями Абу Джаббара из Бейрута — ожерелье из кованых золотых бусин и больших треугольников, «тянущее», по его оценкам, на пару веков досталось ему от провинциального правительственного чиновника.
Контрабандист Абу Халид, тот самый, которому досталась алебастровая статуя, тоже говорит, что покупает предметы старины у обеих сторон. «Даже режим занимается древностями, потому что у них экономический крах. Им нужны наличные деньги, чтобы платить «шабиха» [вооруженным про-асадовским формированиям]».
Представитель Свободной сирийской армии в Турции Луай аль-Мокдад отрицает, что повстанцы занимаются этим организованно, хотя и признает, что отдельные личности могут использовать такие способы для продолжения борьбы против режима. «Конечно, есть люди, которые расхищают, но они работают в одиночку. Если они таким образом покупают оружие, чтобы сражаться, мы не можем их контролировать. Это революция, мы не организованны, и никто не поддерживает нас».
Конечно, что значит небольшая алебастровая статуя, или даже тысячелетняя крепость по сравнению с кровавыми, эпохальными событиями, происходящими по всей Сирии.
Абу Халиду, который иногда подрабатывал экскурсоводом на месте археологических раскопок недалеко от его дома, ценность нетронутого исторического наследия известна, пожалуй, лучше многих.
«И все же иногда приходится идти на жертвы, — говорит опытный контрабандист, считающий своим долгом помогать единоверцам-суннитам перебраться через границу. — Иначе как же мы свергнем Асада?»
Арин Бейкер, глава ближневосточного бюро журнала Time в Бейруте. Полный вариант статьи на английском языке опубликован на сайте world.time.com
