Он был арестован в июле 2009 года, когда выезжал из сектора Газа, чтобы подписать соглашение с футбольной командой на Западном берегу. Его заключили в одиночную камеру по так называемому «закону о незаконных комбатантах» – юридической процедуре, очень схожей с административным задержанием, но применяемой к палестинцам не с Западного берега, а из сектора Газа и оккупированного Восточного Иерусалима. Каждое такое задержание позволяет израильским властям удерживать подозреваемых без предъявления обвинения на протяжении шестимесячного периода, который может постоянно продлеваться. Каждый такой приказ о лишении свободы основывается, по заверению израильских властей, на секретных доказательствах вины заключенного, с которыми ни сам заключенный, ни его адвокат зачастую даже не могут ознакомиться.
В конце марта этого года Сарсак объявил, что отказывается от пищи в знак протеста. На 96-й день голодовки израильские тюремщики сдались. Махмуд вышел на свободу.
— Махмуд, какие обвинения вам предъявила израильская сторона?
— Они сказали, что я представляю угрозу для безопасности Израиля.
— Расскажите, чем вы занимались до того, как вас задержали?
— До моего ареста я был студентом университета. Учился на третьем курсе по специальности информатика и играл в футбольной команде города Рафаха, а также был игроком национальной сборной Палестины. А в свободное время помогал своему отцу торговать на рынке.
У меня была мечта, как и у других, стать известным футболистом. Поступило несколько предложений от местных команд Западного берега, и я почувствовал, что моя мечта уже близка. Когда Национальный футбольный союз предложил мне переехать играть на Западный берег, я согласился, и они начали оформлять необходимые документы для моего въезда. Служба безопасности Израиля одобрила их просьбу.
В среду, 22июля 2009 года, я отправился на Западный берег и когда прибыл на границу, ко мне подошли два сотрудника службы безопасности Израиля. Они спросили меня: «Тебя зовут Махмуд?» Я им ответил: «Да». Они потребовали, чтобы я пошел с ними, чтобы ответить на некоторые вопросы, и я сказал, что готов ответить на все их вопросы.
Они забрали мой паспорт и пропуск для въезда на территорию Западного берега. А когда мы вошли в здание, они завязали мне глаза, надели наручники на руки и ноги, и так мы вошли в кабинет для допроса. Они еще раз проверили мои документы, и сообщили: «Ты задержан». Я спросил их о причине моего ареста, а они ответили: «Об этом ты узнаешь в следственном изоляторе города Аскалан». Меня бросили в военную машину на блокпосту «Эрец» и перевезли в Аскалан. По дороге они били меня прикладом автомата и ногами. Когда мы доехали до следственного изолятора, меня поместили в одиночную камеру и на протяжении 18 дней вели допрос, усадив меня на стул и сковав наручниками руки за спиной и ноги.
Во время допроса они спрашивали меня: Ты являешься членом ХАМАС? Ты являешься членом «Исламского джихада»? Ты являешься членом «ФАТХ»? Они говорили: «Какой ты футболист, ты хочешь создать угрозу для нашей безопасности, тебе хочется поднять флаг Палестины, ты хочешь, чтобы мировое сообщество обратило внимание на проблему Палестины и палестинцев».
Когда они не смогли доказать эти обвинения, они передали меня военному трибуналу. На протяжении 6 дней меня пытали, из-за чего я дважды оказывался в госпитале.
Одним из видов пыток был такой: тебя помещают в комнату размером 2 на 2 метра в наручниках на руках и на ногах и затыкают наушниками уши, а потом включают громкий звук шума и сигналов машин. Это длится на протяжении 13 часов непрерывно. После этого я не чувствовал своей головы.
Также они подвешивали меня к потолку с завязанными руками. Несколько раз запирали внутри деревянного ящика. Или ставили меня внутри колеса, — каждые два часа они использовали новый вид пыток. И я вам даже не могу рассказать всего, что они со мной делали.
После этого они перевели меня в службу безопасности «Шабак», где я находился 5 или 6 дней, и эти дни были еще тяжелее, чем прошедшие 17 дней, но и эти люди не смогли ничего доказать против меня.
Улицы Рафаха - родного города Махмуда пестрят его портретами, стены украшены рисунками и слоганами от благодарных палестинцев
23 августа 2009 года руководитель армии обороны Израиля в секторе Газа и руководитель службы безопасности «Шабак» вынесли вердикт о том, что я являюсь членом незаконного вооруженного формирования. Мне был тогда 21 год.
Палестинская девочка на улице Рафаха на фоне портрета футболиста
Потом меня перевели в тюрьму в пустыне Накаба, и там каждые 6 месяцев проходил суд, и единственным обвинением была «угроза безопасности Израиля». На суде мне говорили, что я не выйду из тюрьмы, пока не утрачу свою спортивную форму, и пока мне не исполнится 30 лет, только после этого я могу рассчитывать на освобождение.
— Вы участвовали в каких-либо организациях, в принадлежности к которым вас обвиняли?
— Нет. У них против меня ничего не было, и они оказывали давление, чтобы я сотрудничал с ними, они обвиняли меня в убийствах, запугивали, а потом говорили: «Мы освободим тебя от этих обвинений, если ты станешь работать на нас».
— Какой срок назначил вам суд, и как вы провели 3 года в тюрьме?
— Никакого срока суд не дал, потому что не смог собрать доказательства против меня.
Эти 3 года были очень тяжелые. Сам по себе арест психологически труден для человека, тем более, если находишься в одиночной камере. Это время каким-то образом необходимо провести среди этих стен.
Я старался читать священный Коран, разные учебники и книги. И каждое утро занимался спортом. Некоторое время мне удавалось проводить с другими заключенными на кухне. Я понимал одно — необходимо жить достойным образом, нельзя опускать голову, нельзя падать духом, и эти 3 года прошли. Были некоторые моменты радости, были и моменты горя.
— Как вы решились на голодовку?
— Голодовка — это очень непростая акция. Человек прибегает к такому виду защиты в ответ на угнетение со стороны израильских надзирателей и несправедливость. 3 года ты находишься под следствием, хотя ничего противозаконного не совершал, твоему адвокату запрещено встречаться с тобой и защищать тебя, и ему неизвестно, в чем тебя обвиняют. Одно и то же обвинение: «представляешь угрозу для безопасности Израиля». 3 года ты не знаешь, по какой причине находишься в тюрьме. Думаешь: за что меня посадили? За то, что хотел стать футболистом и представлять свою страну на футбольной арене? 3 года не можешь встретиться со своими родными, не можешь увидеться со своим адвокатом, кроме как на суде.
3 года за то, что являешься палестинцем. В конце концов, человек не сможет выдержать всего этого, и он идет на такой шаг, как голодовка.
— Вы слышали о голодовке других палестинцев?
— Да, конечно, и они меня подтолкнули к этому, и они были также против насилия над ними и против несправедливости по отношению к ним.
Израильский суд обвинил меня в том, что я являюсь членом незаконного военного формирования, а я даже не знаю, почему именно против меня выдвинули такое обвинение. Эти три года заставили меня объявить голодовку.
— А как отреагировали израильские тюремщики на вашу голодовку?
— Вначале очень жестко. Руководители ФСИН Израиля пытались оказать на меня психологическое давление, а потом и физическое.
Они несколько раз обещали, что отправят меня домой, в сектор Газа, если я прекращу голодовку. Обещали отвезти в любую страну мира. Но я им не верил – они меня уже обманули однажды, когда дали разрешение на въезд на Западный берег.
Надзиратели входили ко мне в комнату, разбрасывали мои вещи по разным уголкам камеры, а потом требовали, чтобы я навел порядок, а после они опять их разбрасывали, и это продолжалось бесконечно долго.
Когда у меня уже не оставалось сил, и я не мог самостоятельно ходить, они принесли коляску, чтобы отвезти меня к врачам. А в коридоре поликлиники они сбросили меня на пол, и сказали: эта коляска предназначена не для тебя, хочешь или нет, но тебе все равно придется дальше идти самому. Они надели мне наручники на руки и на ноги и так сильно затянули их, что я закричал от боли.
— Вы знали, что люди из самых разных стран поддерживают вас в вашей голодовке?
— Я полагался на Всевышнего Аллаха и на свои силы, я не знал, что многие люди поддерживают меня, я даже не знал, что кому-либо известно о моей голодовке.
Вышедшего на свободу Сарсака встречали сотни палестинцев. Махмуд стал символом победы безоружного палестинца над репрессивной государственной машиной Израиля
Когда ты объявляешь голодовку, тебе уже не до людей. К тому же надзиратели переводили меня из одного изолятора в другой, и никакого способа связи с внешним миром не существовало — нет газет, нет радио, нет телевизора, ты один среди стен одиночной камеры, и не знаешь ничего о происходящем вне твоей камеры.
Махмуд Сарсак с премьер-министром Палестины Исмаилом Ханией
Но я намеревался продолжать голодовку до конца, я не хотел и дальше жить в унижении, когда с тобой поступают несправедливо, ущемляя твои права.
— Ради свободы вы готовы были лишиться жизни?
— Конечно же, готов. Ты готов, когда несправедливость окружает тебя в тюремных стенах, и ты понимаешь, что против тебя нет обвинения, и на самом деле ты просто студент университета и футболист, и что у тебя просто есть мечта представлять свою страну.
Но для них ты просто число, никакого досье против тебя у них нет, никакой гуманности по отношению к тебе у них тоже нет, а у тебя нет голоса, тебе не позволено видеть солнце, и тебе запрещено дышать свежим воздухом более одного часа в день.
— Вы сейчас вернулись в сектор Газа, и мы видели, как люди радостно встречали вас. Что вы думаете по поводу вашего трехлетнего нахождения в тюрьме, ведь сектор фактически находится под блокадой, и здесь тоже нет свободы?
— В конце концов, ты чувствуешь себя свободным человеком среди своих близких и родных людей, ты не в тюремной камере, и ничтожные надзиратели не управляют и не руководят тобой. Ты можешь свободно дышать воздухом своей родины, ты идешь совершать молитву в мечети, встречаешься с друзьями из твоей футбольной команды, гуляешь у моря, играешь с детьми. Кстати, у меня несколько племянников родились во время моего ареста в тюрьме, и я их впервые увидел.
— Здоровье сейчас позволяет вам заниматься спортом?
— У меня есть некоторые проблемы со здоровьем, но я обязательно их преодолею, и я буду продолжать занятия спортом. Я недавно получил приглашение из Катара, за что очень благодарен им, и я поеду туда, чтобы провести обследование.
— Что бы вы хотели передать российским мусульманам и тем людям, которые поддерживали вас, которые ждали, когда ваша голодовка закончится, и вы окажетесь на свободе?
— Я хочу поблагодарить российских мусульман, и всех тех, кто поддержал меня, и я смог победить не сам, а благодаря их поддержке, и, конечно, в первую очередь, с помощью Всевышнего Аллаха. Я хочу вам сообщить, что еще 4 человека объявили голодовку в тюрьмах Израиля. Я один из числа палестинцев, которые прошли через угнетения и несправедливость, и смог одолеть их, но израильские тюрьмы наполнены тысячами невинных палестинцев.
Всегда добро пожаловать в Палестину, и приезжайте почаще, чтобы увидеть своими глазами, как тяжко приходится людям на этой земле, вашим братьям и сестрам, увидеть своими глазами, чем прикрывается государство Израиль.
