Испуг власти после рождества протеста, когда в панике были возвращены губернаторские полувыборы и сделаны первые шаги от Красной площади к Болотной, быстро прошел. Нынешняя оттепель была недолгой, и ударили морозы. Началось тотальное наступление по всем фронтам (которое можно назвать некой Эпохой Реставрации). В Думе (жесткие ответы «Единой России» на все инициативы других фракций), на Болотной (аресты и обыски), и в информационном пространстве. Власть словно мстила за минутную слабость и к этому жесткому отпору оппозиция оказалась не готовой.
Но лихорадочные и необдуманные (приравнение СМИ к иностранным агентам) действия власти больше похожи на конвульсии, чем на стратегию выживания. Весенние морозы тем и отличаются, что век уж их — измерен…
Не вертикаль, а перекати-поле
Почему нас больше волнуют падения, чем взлеты? Наверно потому, что они открывают новую эру. Никто не помнит когда была построена Берлинская стена, но новый мировой порядок «выстроило» именно ее падение. Эта дата и останется в истории.
Литература полна историй про падших женщин (о, Филумена Мартурано, блистательно сыгранная Софи Лорен), и так скупа к не падшим и святым. В чем такая притягательность падения? Может потому, что в истоке все реки одинаковы, а в устье — очевидно их исчезающее в море величие. Или жалкое ничтожество.
Можно возразить, что взлет Гагарина событие куда более мощное, чем падение. Соглашусь. Но замечу, что тайна его смерти и сегодня куда объемнее, чем день 12 апреля 1961 года. А через лет сто именно катастрофа 27 марта 1968 года станет самым значительным событием в жизни первого космонавта Земли. Ведь взлетел в апреле лейтенант, а непостижимо рухнул на землю главный герой ХХ века.
Наверно, так случится и с эпохой Путина, которая формально началась 31 декабря 1999 года (а реально еще в августе того же года, поскольку Ельцин был уже практически не дееспособен). Реально она уже закончилась, но формально может продолжаться еще долго. Скорость падения вертикали власти не известна, но сам факт уже очевиден. И сегодня уже не только оппозиция, самое главное уже структуры власти всех уровней понимают – время режима кончилось. И судьба пизанской башни, кренящейся уже сотни лет, ей не грозит. Поскольку у башни есть крепкий фундамент, а у вертикали – его нет.
Период до падения можно назвать «синдромом Золушки», которая ближе к полуночи начинает нервно поглядывать на часы и суетиться, понимая, что ее карета вот-вот превратится в тыкву, а лошади в мышей…. Только Золушка в свои последние минуты, перед тем как кончится ее время, теряет туфельку, а власть – совесть.
Поэтому мы проживаем время торжества животных инстинктов.
Это есть ваш последний…
Любопытно, но именно с этих слов начинаются многие аналитические обзоры о закончившемся политическом сезоне в России. В СМИ и Интернете наиболее часто встречается слово «последний». Оно, словно некая метка, преследует все шаги Государственной думы и Совета Федерации, которые реактивно, или, как выразился один журналист, «со скоростью взбесившегося принтера», штампуют все законодательные инициативы, сформулированные в Кремле.
И этот взбесившийся принтер может все. Принять дискриминационный закон о некоммерческих организациях, легко вернуть в Уголовный кодекс РФ статью о клевете, которую только несколько месяцев назад из него исключили. Парламентская машина для голосования, работающая на дизтопливе партии «Единая Россия», и подхватившая «синдром Золушки», способна принять самые драконовские законы.
Но это, увы, не удерживает вертикаль от падения, а только придает ей дополнительную скорость. Парламент уже объявил, что осенью будет рассмотрен законопроект о введение в Уголовный кодекс статьи «за покушение на нравственность и устои общества» (битва за мораль характерна для законодательной власти, слившейся с исполнительной). Готовится закон о волонтерах – трагедия Крымска показала, что власть не имеет права не контролировать благотворительную энергию общества. Что же это получится, если пострадавшим будут помогать все, кто хочет?
А наш законодательный орган «зачесался» о новом уголовном понятие — «умаление духовной основы государства». Речь, понятно, идет о религии. Но не о всякой, а только о той, что стала духовной основой.
Эх, вот бы придумать такой закон, который перекроет дорогу в Госдуму ворам, проходимцам, и политическим авантюристам.
И это только начало
Уход Думы и Совета Федерации на каникулы вовсе не означает закрытие политического сезона. Как декабристы разбудили Герцена, так услужливая законодательная суета Думы не дала России впасть в спячку. И я полностью согласен с теми политологами, которые утверждают, что политсезон не закончен. Зачатый в час президентских выборов, в марте нынешнего года (в результате, так сказать, «несанкционированного проникновения власти в избирательные урны»), политический сезон вовсе не ушел в отпуск, а даже вышел на свой предкульминационный уровень.
Этот уровень определяет не оппозиция — она слаба, разобщена и лишена яркого лидера. Предкульминационность определяет сама власть, своим отказом от конструктивного диалога с обществом, и жесткой игрой на всякое подавление инакомыслия. И игра эта явно (если не демонстративно), ведется вне рамок конституционного поля, гарантирующая гражданам права и свободы.
Власть еще раз напоминает, что она способна формулировать и принимать любые драконовские законы, не зависимо от того соответствуют они Конституции или нет. А у всех остальных есть только одно право — им, законам этим, подчиняться.
Но выйдя за рамки Конституции, власть тем самым показала и оппозиции, что в таком формате все действия носят более эффективный характер.
Чьи имена напишут на осколках самовластья?
Высокомерность поведения власти объясняется тем, что она поняла, что оппозиция ей не страшна. Ее можно легко обуздать законами, обысками, «наездом на бизнес». Но есть сила, которой этими мерами не запугать.
На прошлой неделе на заседании Госсовета президент Путин признал, что в 13% россиян проживает за чертой бедности. А это — 18,1 млн. человек. Но учтем, что уровень прожиточного минимума (он, напомню, соответствует пайку немецкого военнопленного в 41-м году) недавно был срочно понижен на 4%, то есть, черта бедности явно лукавая.
И сколько миллионов прозябает за ней, — не знает никто.
Наверно впервые в истории России цены и тарифы на товары и услуги подняли не с начала года, а в середине – чтобы не омрачать людям праздник президентских выборов. И давление новых цен на кошельки народ ощутит ближе к осени. К этому времени поспеет и пенсионная реформа, которая тоже ударит по карманам. Не забудем, что и минимальная зарплата в стране умудряется быть ниже прожиточного минимума.
Конечно, не исключено, что цены на нефть позволят власти вовремя раздать социальные блага и сбить волну протестов, и отсрочить время непопулярных реформ. Но это как при похмелье – стаканчик вполне способен «снять» на время головную боль, но она все равно возвращается.
Причем в гораздо более грубой форме.
А за окнами, между прочим, уже топчется август. Давно прозванный в России — черным.
Хотя, повторю, скорость падения вертикали власти не известна, поэтому рассчитать время «встречи с землей» – невозможно.
Акрам Муртазаев, писатель, лауреат премии «Золотое перо России».
